— А вы знаете, что именно здесь Бейтс начал свой бизнес? — сообщил Магнус, остановившись у давно заржавевшей водяной помпы с паровым двигателем.

— Магнус, — усмехнулась Криона, — с каких это пор ты стал всезнайкой?

Вместо ответа Магнус ткнул пальцем в почерневшую от времени металлическую табличку на корпусе механизма. "Паровые Машины Бейтса, 1823", — гласила надпись.

— И что? — не поняла энтузиазма дворфа Криона.

— Ты что, не можешь вычесть два числа, женщина? Сейчас 1885-ый, отними 1823 и ты получишь, что этой помпе уже 62 года! Это же одна из первых машин Бейтса, если не самая первая!

Мы заночевали прямо в руднике, а с утра снова продолжили путь. Преследователи из Руки Молоха, если конечно это были они, больше не попадались нам на глаза, и к вечеру мы благополучно спустились с гор.

* * *

Двигаясь вслед за Крионой под сенью деревьев Мерцающего Леса, я лихорадочно пытался подобрать слова, чтобы хоть как-то отразить в своих заметках те впечатления, что переполняли меня. Но увы, не с моими талантами пытаться описывать подобную красоту, на ум приходили лишь слова из книги "Запретные города севера" Грегора Симуса Дартона. Пусть простит мне благосклонный читатель, что я, не имея собственных талантов, позволил себе дополнить свои зарисовки эпитетами, заимствованными у этого красноречивого путешественника.

Мы всё дальше углублялись в Мерцающий лес, погружаясь во владения теней, где раскинувшийся высоко над нашими головами подвижный полог из листьев рассыпал пятна света, словно золотые монеты, под наши стопы. Это были величественные деревья: старые, но сильные. Здесь владычествовали дубы, вязы и клёны. Иногда их ряды нарушали светлорукий бук или ясень, а на полянах они уступали место боярышнику и остролисту. Нас окружала пронзительная тишина, словно мы находились внутри великого собора. Под нашими ногами раскинулся густой ковёр из мягких папоротников и мха, по которым даже такой великан, как Сог, ухитрялся ступать, не производя шума.

— Почему они называют этот лес "Мерцающим"? — нарушила торжественную тишину Джейна.

— Это лучше увидеть, — усмехнулась Криона, — не хочу портить сюрприз.

Сделав небольшой пивал, мы продолжили следовать за ней, нашим бессменным лидером. Понемногу стемнело. Не видя неба над головой, я не мог сказать, идёт ли уже дело к ночи или же это листва становится гуще. Когда тени совсем исчезли, Криона остановилась.

— Там, — сказала она, показывая на верхушки деревьев, — свечение начинается.

Я прищурился, закинув голову, стараясь разглядеть то, на что она указала. Не сразу мне удалось понять, что замеченные мною высоко вверху огни — это не звёзды, просвечивающие сквозь листву, а роящиеся среди верхних веток угольки белого и золотого света, грациозно кружащие в вечерних сумерках. За то время, что мы наблюдали за ними, их становилось всё больше и больше, пока вся верхушка леса не заискрилась в танце маленьких огоньков.

Опустив взгляд, я увидел, что огни теперь также появляются из окружающей нас тьмы. Джейна, вышедшая из восторженного оцепенения, погналась за одним из них и, поймав источник свечения в замок ладоней, поднесла его ближе к лицу, желая получше разглядеть.

— Смотрите, — воскликнула она, — это же маленький человечек, с крыльями и глазами мухи!

Я приблизился и действительно увидел бьющееся между ладоней женщины существо, ростом не больше ногтя на её мизинце. В его груди пылал некий внутренний огонь, словно это горело его крошечное сердце.

— Эльфы зовут их "сиим тала", — пояснила Криона, — в переводе это значит огни любви.

— Так это их мы видели в Эшбери! — догадалась Джейна.

— Да, — улыбнулась Криона, — мужчины этого удивительного народца светятся, чтобы женщины смогли отыскать их в сумраке ночи.

— Как сильна должны быть их любовь, — мечтательно проворковала Джейна, выпуская огонёк обратно в прохладу вечернего воздуха.

— Смотрите, — Криона снова вскинула руку.

Там, куда она указывала, холодным светом сиял огонёк покрупнее. Он вальяжно покачивался над поляной вдали он нас, значительно более медлительный, чем крохотные "огни любви". При его приближении деревья вокруг начинали отсвечивать мертвенно бледным сиянием.

— Фонарь смерти, — пояснила Криона.

По моей спине пробежал холодок.

— Не бойся, — успокоила меня женщина, заметив, как я поёжился, — в одиночку нам он не опасен. Он охотится на сиим тала. Но не стоит за ним гнаться, если ненароком набредёшь на гнездо его сородичей, станешь главным блюдом у них банкете.

Я сглотнул, стараясь не представлять такую возможность в подробностях.

— Ваш совет услышан, мадам, и принят к сведению, — заверил её я.

* * *

Хотя мы знали точное расположение Кинтарры, а Криона утверждала, что уже бывала в ней, отыскать поселение эльфов оказалось не так просто. Несколько дней духи леса словно потешались над нами, то выводя к болоту, то заводя в непролазную чащу. На пятый день они, наконец, смилостивились, позволив пройти в самую древнюю часть этого места, где росли особенно высокие деревья, настоящие старожилы леса, образующие его сердце, тысячелетиями не знавшее ни огня, ни болезней, ни топора дровосека. Нас окружали деревья колоссальной высоты, уходившие в небо на сотни футов. Их стволы были так толсты, что понадобилось бы тридцать взрослых мужчин, чтобы обхватить самый тонкий из них. В кронах этих титанов, высоко над головами, мы, наконец, разглядели десятки маленьких домиков. С земли были различимы и их хозяева-эльфы, гуляющие по могучим ветвям, что служили им улицами и переулками.