— Гор-р-рячая девочка, — он слишком высок и слово лились с шипением мне в макушку, падали ядовитыми ртутными каплями. — Ты мне сразу понравилась. Ма-а-атерь рода, а пахнешь как!

Я извивалась как сумасшедшая, не обращая внимание на травмированную кожу, но меня словно поймало медвежьим капканом. Можно дергаться сколько угодно, а результата никакого. Альфа даже поощрял сопротивление, не ломал, а скорее пугал, явно наслаждаясь моим трепыханием. Я почувствовала, как этот извращенец потерся бедрами, обдавая запахом мокрой псины.

— Л-ладно, еще поиграем, а п-пока пойдем, девочка, отсюда.

И утащил бы, если бы через машину не перекатились еще двое. Первым появился Гэбриэл, его лицо выглядело скорее человеческим, чем звериным. Резкие вертикальные линии скул, хищный нос и тяжелый подбородок сильно добавляли ему возраста, но, на мой вкус, не уродовали.

На груди алели перекрестья глубоких рваных ран. И мой разум неожиданно отстраненно-четко отметил, что порезы от когтей почти не регенерируют, в то время как мой удар дверцей практически не причинил вреда белоголовому оборотню.

В третьем темноволосом гиганте, появившимся сразу за Глостером и тяжело перемахнувшем через машину, я опознала Кербероса. Он хромал, был излишне волосат, но вполне походил на себя лицом. А это значит, что беловолосый урод — Отто. При появлении соперников он попытался перехватить меня за талию и только довольно ухнул, когда я тростью огрела его между ног.

— Холли! — Гэб ринулся на помощь. И, увы, на долю секунды подставил спину. Керберос, не задумываясь, располосовал его сзади, практически в прыжке, заваливая на траву.

— Гэб!

Получилось скорее яростно, чем жалобно.

— Д-девчонка фонит меткой так, что я готов разорвать наше соглашение, Кер, — прохрипел Отто.

Темноволосый с силой еще раз полоснул Глостера, не давая тому подняться.

— Малец лишил меня ноги на пару месяцев, а ты отказываешься от договора?

Рычание звучало предельно угрожающе, желтые глаза дико блеснули.

— М-м-меняю ее на поместье, — Отто было тяжело говорить из-за измененной пасти, и ему приходилось повторять невнятные звуки. — Отдам Гнездо.

Охренеть… Они делят уже мой дом? Я лихорадочно отвинчивала навершие трости и неверяще смотрела на поверженного Гэба. Да, он молод по сравнению с этими двумя, явно не так опытен, но, черт побери, где его серая ипостась? Почему он бегает в полуформе?

Почувствовав, как на мою ладонь выпадает холодная сталь дротика, я решительно прикусила губу и в это же мгновение с ужасом ощутила уродливую лапу Отто на своей груди.

— Ч-что хочешь за девчонку, Кер? Т-только уступи без драки, порвем же.

И я не выдержала:

— Гэб, помоги! Гэб! — заорала что есть сил, до горечи в горле.

И крупная человеческая ладонь, месящая зеленые стебли вперемешку с землей, вдруг задергалась и превратилась в огромную серую лапу.

Мысли заметались в голове, одна сменяя другую. Если главы волчьих кланов увидят новую трансформацию Гэба, они постараются помешать и неизвестно как пойдет дело дальше. Я должна как-то их отвлечь…

Не долго думая, я уронила трость, завела руку назад и изо всех сил когтями вцепилась в пах… Вот тебе, а не Гнездо. Ой, кажется, промахнулась. У здоровенного детины, немного отодвинувшегося от меня во время разговора, попробуй на ощупь найди пах. В общем, я во «что-то» чуть не по фалангу вогнала свои новые необычные ноготки и сжала. Куда бы не «вошло», а получилось намного легче, чем я предполагала. Словно в тугое, вязкое тесто.

Как Отто заорал… Исчезло все его издевательское равнодушие к моим ударам. Тело сзади запрыгало, пытаясь вырваться из моих когтей. Он толкнул меня в спину. Но когти увязли плотно, отцепиться сразу не получалось. Меня развернуло лицом к беловолосому, почти выворачивая «приклеившуюся» кисть, и я, наконец, увидела куда случайно попала. Оказалось, я ухватила Отто за внутреннюю сторону бедра, близко к паху. Волчья морда была искажена, он хрипел от неожиданной и, по всей видимости, очень сильной боли. Если буду медлить, мне просто сломают руку.

Поэтому, не раздумывая ни на мгновение, я ударила его дротиком, зажатым в левой руке. В живот.

Уперлась рядом рукой, чтобы вытащить когти. И почти успела. Но — взмах лапы, я лечу. Просто взлетаю, ловя ртом воздух, ошеломленная от кипящей лавы, вдруг поселившейся под ребрами. Удар. Я падаю спиной на крышу машины и вижу небо, облака. Дышать, бог мой, хочется дышать!

Где-то сбоку орут, рычат и хрипят. Извини, Гэб, на сегодня я все. Больше всего на свете я хочу вдохнуть воздух, которого так много вокруг, целое небо. А внутри у меня ни глотка.