Шрифт:
Я была в замешательстве от собственных действий, которые не поддавались никакой логике. Но, как бы там ни было, я сама упустила свой шанс. Оставалось только одно.
Выйдя из здания Рэнгольд Коммуникейшн, я направилась к ближайшему Старбаксу.
Глава 5
Мой телефон зазвонил.
В замешательстве я глянула на край кровати, откуда доносился характерный звук.
Он снова зазвонил.
Я оттолкнула ноут, нагнулась над телефоном и увидела «заблокировано» на экране.
Телефон зазвонил в третий раз.
Я в замешательстве сжала его в руке.
Кто мне может звонить? И как? Я не пополнила абонентскую плату за этот месяц и по условиям тарифа не могу принимать звонки!
В конце концов, я провела пальцем по экрану, снимая блокировку, и поднесла телефон к уху с такой осторожностью, будто он мог взорваться.
– Слушаю? – нерешительно выдохнула в трубку.
– Мисс Надя Майерс? – раздался женский голос.
– Да.
– Вас беспокоит Алиссия Беннет из офиса мистера Рэнгольда…
Я едва не выронила телефон.
Прошло уже два дня с момента моего фиаско в кабинете на уровне пятьдесят шесть. И все это время я пыталась забыть ту позорную сцену. Лицо Алекса периодически возникало передо мной. Я представляла, как он берет двумя пальцами мое подмоченное (в прямом смысле) резюме и смотрит на него с жалостью и брезгливостью…
И я никак не ожидала, что мне позвонит его администратор. Вероятно, чтобы сообщить, что я им не подхожу. Что ж, это была хорошая попытка. Ее тоже можно считать опытом, именно так я убеждала себя эти два дня.
– Я вас слушаю, миссис Беннет.
Глубоко вдохнув, я приготовилась услышать вежливый отказ.
– Алиссия, – поправила она, – можете обращаться ко мне по имени. Наша корпоративная этика это позволяет. У меня сообщение от мистера Рэнгольда. Он готов встретиться с вами на этой неделе для более детального разговора.
Меня охватило внезапное возбуждение. Будто пузырьки шампанского наполнили мозг.
– Я только что отправила вам на почту необходимые материалы, – продолжала она. – Пожалуйста, изучите их, и можете задавать мне любые вопросы. Поздравляю, Надя, и желаю удачи.
Я едва сумела промямлить «спасибо», как линия отключилась.
Сжав телефон в руке, я перевела на него обескураженный взгляд.
Мне не сказали «нет»?
Алекс Рэнгольд хочет встретиться со мной для детального разговора? После всего, что я натворила?
Это не укладывалось в моей голове.
На экране ноута сигналил значок электронной почты. Дрожащей рукой я навела мышку и нажала на него. Это было письмо от Алиссии Беннет с прикрепленными файлами. Я быстро скачала их и просмотрела. Один из них был направлением на прохождение тестов в одном из офисов корпорации, вероятно, связанных с IT-технологиями. Второй – стандартным трудовым договором, обязующим служащих подчиняться корпоративной этике и не разглашать коммерческие тайны компании. Третий оказался намного короче и лаконичнее. Но он заставил меня нахмуриться.
Это были требования ко мне, как личному секретарю. Там стояло мое имя.
Первое: на все время контракта мисс Надя Майрес переходит в полное и непосредственное распоряжение мистера Рэнгольда и должна быть доступна в любое время суток. Поэтому жить мне полагается рядом с ним и сопровождать во всех путешествиях.
Второе: моей униформой должны стать платья и юбки, никаких брюк или джинсов. Высокие каблуки, минимум макияжа, никаких ярких ногтей или губ, никакой бижутерии или вызывающих ароматов.
Третье: я не имею права заводить личные отношения с кем бы то ни было. И, разумеется, никаких намеков в сторону работодателя.
Четвертое: я должна беспрекословно выполнять все требования мистера Рэнгольда, какими бы странными они мне не казались.
Пятое: мой работодатель имеет право по своему усмотрению изменять или дополнять эти правила, не ставя меня в известность заранее и не обговаривая со мной свои решения.
Список был не очень длинным, но он заставил меня занервничать.
Контроль. Вот что кричала каждая буква. Этот парень помешан на контроле. Он решает когда, где, как и сколько, что бы под этим не подразумевалось. Он хочет контролировать каждый мой вдох.
Я не думала, что это нормально. Но понятие «личный» секретарь приобрело теперь совсем другое звучание.
Не зная, что делать, я откинулась на подушку. Я колебалась. Мне казалось, что подписав этот договор, я продам себя в рабство. Никакой личной жизни, никаких личных желаний.
Единственное, что у меня еще оставалось, это моя свобода. Готова ли я с ней расстаться?