Каждый пистолет, которым владели вампиры, вдруг взлетел в воздух, поднятый невидимыми руками. Крики удивления смешались с криками боли.

— Какого хрена? — изумилась я.

И тут я увидела его, стоящего на балконе второго этажа над входной дверью центра. Инстинкт подсказывал мне, что это Товин, хотя я никогда с ним не встречалась. Он был почти пяти футов ростом, самый высокий эльф, которого я когда-либо видела. Его стройное тело казалось слишком худым, как тоненькая тростинка, которую мог сломать сильный ветер. Серебристые волосы торчали короткими шипами, высоко поднимаясь к небу, как и его острые уши и брови.

Он не казался маленьким, как большинство фейри, благодаря излучаемой силе. Даже с того места, где мы стояли под прикрытием леса, Товин затмевал всех перед собой. Я чувствовала силу разрыва повсюду вокруг себя, но Товин жил этим. Он родился частью Предела. Он был силой. Впервые с тех пор, как узнала о его плане, я по-настоящему его испугалась.

Он поднял оружие в небо. Вампиры возместили потерю пистолетов вытягиванием клинков, и сражение стало более жестоким, почти диким. Облако оружия начало сливаться и вращаться. Каждый отдельный пистолет плавился в соседнем, пока не остался только металлический шар размером со стиральную машину. Он упал и раздавил двух сражающихся вампиров.

Вайят выхватил пистолет и прицелился в Товина, прежде чем я успела его остановить. Он нажал на спусковой крючок, и на один короткий, сияющий миг мне показалось, что это сработает. Товин наблюдал за битвой. Пуля с рёвом отправилась к цели.

Мир, казалось, замедлился, каждая секунда занимала тридцать секунд. Пуля выдвинулась вперед. Товин повернул голову и, казалось, посмотрел прямо на меня. Я была уверена, что он видит меня. Я почувствовала смертельный холод под этим полным ненависти взглядом. Он улыбнулся, поднял руку и выхватил пулю из воздуха.

Звук и действие вернулись в нормальное время. Товин исчез. Балконные двери захлопнулись за ним.

— О боже, — проговорил Вайят.

— Он знает, что мы здесь.

— Я никогда не видел такой силы.

Я сжала его руку, пытаясь успокоить и унять собственные нервы. Я умею убивать смертных существ, и у меня никогда не было проблем с моралью или с поставленной задачей. Но как убить того, кто выхватывает пули из воздуха? Не совсем в пределах моего опыта, одаренной или нет.

— Нам стоит им помочь? — спросила я, склонив голову в сторону сражающихся вампиров.

— Кажется, у них всё в порядке.

Так и было. Я заметила Айлин в драке. Она сняла защитный головной убор, и её блестящие белые волосы сверкали в лунном свете. Она двигалась со скоростью и грацией танцовщицы, каждое её движение несло максимальный урон, когда она вращалась в битве с двумя клинками. Резала и рассекала, пуская кровь из самых ненавистных врагов. Мертвые или умирающие полукровки валялись на тротуаре, но битва была далека от завершения.

В шахматах сначала ходят пешки. Мы ещё не видели больших пушек.

— Нам нужно попасть в центр для посетителей, — произнёс Вайят.

Фары осветили нас. С подъездной дороги подъезжали машины. Они свернули за угол и через несколько мгновений должны были въехать на открытую стоянку.

— И что теперь? — задала я вопрос, обращаясь скорее к себе, чем к Вайяту, и отправилась выяснить.

Побежала вдоль деревьев, держась в тени и прячась в подлеске, Вайят последовал за мной. На дороге стояли четыре джипа. Первый проломился сквозь закрытые ворота и резко повернул направо. За ними последовали ещё три, каждый следовал за другим, пока они не образовали стену машин у ворот, в доброй сотне футов от места схватки. Мужчины и женщины, вооружённые для драки, выскочили через пассажирские двери.

— Триады, — крикнул Вайят.

В конце концов, у нас появилось подкрепление. Нет смысла дожидаться трех часов, если они думают, что мы погибли в огне вместе с Надей, или если считают, что взрыв устроили мы и хотим сбежать. Невозможно узнать, что они считают правдой, не спросив, поэтому я рванулась вперёд и выскочила из-за деревьев сразу за последним джипом.

Среди двадцати с лишним незнакомцев выделялись два знакомых лица.

— Тибальт, — крикнула я, надеясь привлечь его внимание. Высокий и худощавый, Тибальт Монахан всегда казался более подходящим для профессиональной баскетбольной площадки, чем наша грязная работа. Он услышал своё имя, обернулся и увидел меня. Вспыхнули подозрение и смятение, и я слишком поздно осознала свою ошибку. Он не знал меня как Чалис.

Никто из них не знал.

Вайят закрыл меня собой, но даже его знакомое лицо не остановило чей-то зудящий палец на спусковом крючке. Взревело ружье свежеиспечённого охотника, вероятно, неделю назад покинувшего учебный лагерь. Вайят попятился. Воздух застрял в моих лёгких.

— Не стреляйте, чёрт побери, — приказал Тибальт.

Вайят восстановил равновесие. Я обошла и встала перед ним. Мое сердце почти остановилось, когда я увидела кровь на его рубашке, и ещё больше её сочилось между его пальцев. Это всё, что я видела: горячее и багровое то, что должно быть внутри его тела, а не снаружи.