— Ещё бы.

Взгляд Аллеона вдруг становится расфокусированным. Он замирает, уставившись в пространство, а потом со стоном утыкается лбом в подушку:

— Что случилось? — спрашиваю, стараясь не поддаваться панике.

— Работа! — отзывается он страдальчески. — Работа случилась… Знакомый прислал вызов, и мне придётся уйти. Часа на два, не больше.

Обернувшись, бросает на нас с Медифом внимательный взгляд, хмурится и собирается ещё что-то добавить, но инкуб успевает первым:

— Сочтёмся.

Сиир хмыкает и, повеселев, вполне бодро встаёт.

— Обязательно.

О чём это они тут в обход меня договариваются?

Но Аллеон в спешке уходит, и я остаюсь наедине с довольным этим обстоятельством Медифом. Понятно всё. Но сначала один важный вопрос.

— Ты хотел бы отменить клятву хранителя? Только не подумай, что мне не нужна твоя поддержка, нет! Очень нужна! Но ты ведь всё равно мой муж, этого уже ничего не изменит. Из-за клятвы я волнуюсь, что каждое наше расставание может оказаться опасным, понимаешь?

Резко выдохнув, он заставляет себя расслабиться и отнестись к предложению спокойно.

— Если мы не видимся два-три дня, ничего страшного не случится. Особенно, когда я знаю, что ты в порядке.

Ясно. Ничего инкуб не отменит. Ему самому нравится быть связанным тем обещанием хранить и оберегать, потому что это сближает нас и отличает его от других мужей.

— Я и без клятвы бы… — он умолкает, вспомнив что-то не слишком приятное. — Я и без клятвы места себе не найду, если что-то случится.

Перед глазами встаёт картина из недавнего сна, где Медиф сражался с олибэрскими стражниками. Им двигал страх не успеть, но явно не из-за угрозы магического отката.

— Ладно, — вздыхаю неохотно. — Оставим, как есть.

— Спасибо, — улыбается с облегчением.

Глупый. Хоть и любимый.

— Это мне нужно тебя благодарить.

И сделать это можно по-разному.

Проказливо улыбнувшись, глажу Медифа по щеке, дразняще очерчиваю подбородок — и вдруг проворно усаживаюсь ему на бёдра. Инкуб изумлённо распахивает глаза, задерживает дыхание, пытаясь угадать, что я задумала, а его тело уже отзывается. Зрачки расширяются, жадно поглощая дивной красоты радужку. Руки, пусть и несмело, тянутся к моей талии. Он быстро, сам того не замечая, облизывает губы и чуть ёрзает, устраиваясь удобнее.

С удовольствием провожу ноготками от плеч до живота. Обратно — обеими ладонями. Кожа под моими пальцами тёплая и нежная, а под ней — крепкие мышцы, чутко отзывающиеся на прикосновение.

Эта поза и отсутствие Аллеона влияют на Медифа странно. Он становится сдержанным. Просто лежит, осторожно гладит и позволяет делать с ним всё, что захочется, не проявляя почти никакой инициативы. Зато, прячась за тёмными ресницами, смотрит на меня так, что внизу живота сладко ноет от предвкушения. Обожание. Любовь без границ и условий. Готовность исполнить любое желание.

Гипнотизируя взглядом мои губы, едва заметно подаётся навстречу и тут же сам себя останавливает. Расслабляется. Ласкает спину, даже не пытаясь притянуть ближе и поцеловать.

— Скажи мне, чего тебе хочется, — шепчу искушающе, почти касаясь его шеи.

Медиф ёжится от контраста прохладного воздуха и моего горячего дыхания. Улыбается и приглашающе склоняет голову к плечу, чтобы я могла продолжать и потом, может быть…

— Скажи вслух.

Я уже знаю ответ, но хочу услышать.

Ещё один томно-долгий взгляд. Инкуб упрямится, но ему всё это нравится, я вижу. Он снова облизывается — на этот раз медленно и соблазнительно.

— Поцелуй меня… — шепчет скромно.

А глаза-то с хитринкой!

Склоняюсь исполнить просьбу — и попадаю в плен. Поцелуй неглубокий, но я не могу оторваться, отказаться от нежных прикосновений шёлковых губ, каждое из которых обещает всё больше и больше удовольствия.

И вот тут уже ловкие руки незаметно роняют с моих плеч бретельки сорочки, стягивают её вниз, обнажая грудь, и мягко её подхватывают. По позвоночнику прокатывается горячая волна, мысли туманятся. Я чувствую, что, несмотря на неторопливость движений, Медиф тоже возбуждён так, что ему, наверное, больно, но он ничем не выдаёт своего нетерпения.

Отстранившись, снимаю застрявшую на талии сорочку, отбрасываю куда-то в сторону. Всего секунда, но инкуб за это время ухитряется избавиться от штанов, вновь откидывается на подушки и слегка тянет меня к себе.

Не отводя глаз и не разнимая рук, плавно опускаюсь, ощущая, как наши тела сливаются. На один пронзительный миг мы оба замираем, любуясь друг другом, ловя малейшие отголоски эмоций: дрожь ресниц, невольный изгиб спины и сбившееся дыхание.

Медиф чуть крепче сжимает мои пальцы, привлекая внимание, и тут же подносит ладонь к губам, чтобы оставить в центре влажный след поцелуя.