— Когда мы войдем в ту комнату, ты не произнесешь ни слова, пока я не задам тебе прямой вопрос. Ты меня понял?

Меня с тем же успехом могло бы и не быть здесь. Хотела бы я, чтобы меня здесь не было. Не в присутствии матери Гаррисона, смотревшей на него как на собаку, нагадившую на ковер в гостиной.

— Да, — сказал он. Это был даже не его голос.

— Да, что?

— Да, мэм.

Теперь она уже тащила его по коридору и его полуприкрытые глаза были устремлены в пол. Я думала лишь о том, что ему придется пережить позже, вдали от посторонних глаз. Кто такой Гаррисон без своих оценок? Что остается после того, как все, над чем ты работал, у тебя отбирают?

Кабинет открылся и Гаррисон с матерью исчезли внутри. Мой желудок сводило. Я знаю, что он зарядил ружье. Но я не слишком задумывалась перед тем, как нажать на курок.

— Пайпер? Чем я могу тебе помочь?

— Я хотела бы уйти домой по причине болезни. — Больше это уже не отмазка.

Складки на лбу миссис Блат дали мне понять, что я, должно быть, выгляжу ужасно. Она хлопотала в комнате ожидания, распространяя запах розовой воды и маркеров. Тыльная сторона ее руки давила мне на лоб, как у Хедли в клубе.

Боже, люди подумают, что я умираю.

Очень на это похоже.

— Сиди здесь. Я позвоню твоему папе, узнаю, сможет ли она приехать за тобой.

Моя голова качалась вверх-вниз. Как у марионетки.

Потому что именно ею я и являюсь, ведь так? Да, конечно, я выбираю цель, но ничто из всего не является моей идеей. Я плыву по течению, ведомая человеком, которого я даже не знаю. Мне хочется верить, что это кто-то достойный. Кто-то, кто хочет изменить все к лучшему, а теперь?

Это может быть кто угодно. Псих. Стерва. Преступник.

Теперь до меня дошло – это опасно. И я застряла в этом по уши.

Дрожащими руками я вытащила свой телефон, открыла последнее сообщение – то, насчет двора. Мои пальцы дрожали над буквами. Потребуется вечность для проверки орфографии, но я была осторожна, потому что я хотела сделать это всего лишь раз.

«Для меня это уже слишком. Прости, но я закончила со всем этим».

Я едва успела прикрыть глаза, когда пришел ответ.

«Ты не закончила. Выбирай или это сделаю я. Следующая пятница к девяти часам».

Глава 15

Я оставляю свой телефон на дне рюкзака на три дня и игнорирую факт, что он не позволит мне бросить все это. Что он требует имя за два дня до Рождества. Я игнорирую почти все: от предупреждающего сигнала о разряжающейся батарее до писем Тейси, когда ее вызовы переадресовываются на голосовую почту.

Я не смогу справиться ни с чем из этого. Отрицание – это все, что мне остается.

Я переворачиваюсь и смотрю на будильник. 6:15, утро воскресенья. Брр. Если я не заставлю свою задницу шевелиться, то все рождественские каникулы я проведу в пижаме. Я должна избавиться от нее. Сделать что-то.

Но что? Если я отвечу, то продолжу играть в его игру. Или в ее игру. Плевать. Если я не... я не знаю, что произойдет. Он выберет кого-нибудь самостоятельно. А если автор знает хоть что-нибудь о внеурочной активности Менни, то он может оказаться основной целью.

Мама и папа начинают волноваться. Поначалу они были классными, приносили мне тосты, задавали простые вопросы. Теперь они все чаще проверяют меня. Они даже предложили сходить к врачу – редкий случай в нашем холистически-счастливом доме. Не думаю, что от моей проблемы существуют пилюли, но я не объяснила им этого.

Я три раза пыталась поговорить с ними, но сейчас? Мои родители видят меня в Корпусе Мира. Не знаю, смогу ли я смотреть им в глаза и рассказывать в какую разрушительную деятельность я ввязалась. Я не уверена, что хоть кто-нибудь из нас сможет с этим справиться.

Я снова перевернулась и уставилась в потолок. Я не могу оставаться в этой постели вечно. В последний раз я выползала из комнаты принять душ и провести расческой по волосам в полдень. Это все уже становится слишком пафосным. Я нахожусь в опасной близости к психической нестабильности. Я должна собраться. По крайней мере, я могу попытаться собрать материалы для праздничной встречи по случаю ежегодника в четверг. Которую я, скорее всего, пропущу.

Услышав дверной звонок, я с тяжелым вздохом перекатилась на спину. Никаких сомнений, что это Тейси. Наверное, она готова уже пригрозить мне поркой, чтобы я встала. Я осмотрела свою комнату, раздумывая, есть ли хоть малейший шанс убедить родителей, что я слишком больна, чтобы с ней встретиться. Маловероятно, если учесть, что чуть раньше я сказала им, что чувствую себя лучше.

Мама постучала в мою дверь. По тому, как быстро она ее открыла, лишь взглянув на ее лицо, я сказала бы, что пришла не Тейси.