– Она не твоя, - с притворным зевком сообщил ван Харт.

– Пусть она….

– Нет нет, любезный. Я не собираюсь играть в благородство.

Ты собираешься предложить этой леди выбрать, с кем из нас она останется. Чтоб облегчить ее выбор,ты сначала явишь нам свою колдовскую мощь, а затем предложишь оставить меня в живых в обмен, еcли не на любовь, то на послушание.

– Думаешь, она пошла бы на такую жертву ради тебя?

Гэбриел подтянул меня к себе и обнял за плечи.

– Уверен.

– Тогда узри мою силу, смертный и ужаснись!

Яркий свет залил все прострaнство. Из лилового скопления звезд показались луны, черная Нобу и белоснежная Алистер,и лорд наш Солнце нестерпимо ярким потоком света смыл темноту небес.

– Я взываю к закону! – прокричал ван Харт. – Это существо нарушило клятву.

– Какого наказания требует пострадавшaя сторона? – Глас небесный был оглушителен.

– Справедливого.

– Да будет так!

И все исчезло: луны и солнце,и звезды, и застывший будто в глыбе льда Караколь. Осталась лишь я и Гэбриел ван арт. И

его рука на моих плечах.

– Изящно, – решил Болтун. – даже, если он не станет королем…

Я не отвечала, занятая поцелуем.

– Скольких еще лордов я должен от тебя отогнать, прежде чем все закончится?
– прошептал ван Харт, отрываясь от моих губ.

– Стрела Этельбора?

– Я не знал, насколько ты увлечена этим фаханом, -

усмехнулся меченый красавчик, - мне нужно было обезопаситься от его притязаний, связав клятвой.

– А как же твоя увереннoсть в моей любви и жертвенности?

– Ах, милая. С тобой я ни в чем никогда не уверен.

Мне послышалось,или сказано это было с легкой грустью?

Я посмотрела на замковые башенки,темнеющие на фоне рассветного неба.

– Сколько времени прошло?

– Пару дней? – эбриел пожал плечами.
– Я не терял тебя из виду ни на мгновение,так что не знаю, что сейчас твориться в замке.

– Ни на мгновение? Значит, ты слышал все, что мне говорил

Караколь?

– Каждое слово.

– И…

– До Блюра отсюда льё три,или даже четыре, – перебил

Болтун. – И это, если по прямой. Не знаю, как вы доберетесь туда без лошадей. азве что, колдунишка освоил полеты.

– Нам нужно вернуться в замок, - сказал ван арт. – Никто так и не понял, каким образом была выиграна большая игра.

– А ты понял?

– Нет. Ты расскажешь?

– Может быть, - я кокетливо улыбнулась.

– А мне? – Болтун дернул меня за ухо.
– Что ты поставила на кон?

– Я играла вишневой косточкой.

– У тебя вкус птичьей вишни, - Гэбриел провел кончиком пальца по моей губе. – Ты умница, милая. Королева будет…

Мне стало грустно.

– Что стало с Караколем?

– Ты так о нем тревожишься?

– Давай, Бастинда! – Прикрикнул Болтун.
– Вызови его ревность и раздражение! Пусть он оставит тебя здесь в горах!

Да и фахан бы с тобой. Но ведь здесь останусь и я, величайший артефакт!

Пока величайший артефакт ворчал, ван Харт начал колдовать. Его магия не была полетом, скорее напоминала тот волшебный путь, который некогда открыл с помощью меча

Спящего Караколь.

Свет мигнул, вихрь подхватил нас, чтоб через несколько бесконечных мгновений бросить на каменный пол террасы.

Ван арт, ни слова не говоря, схватил меня за руку и куда-то потащил.

– Привыкай к покорности, - заунывно завел Болтун.

– Но-но, – я выдернула руку и остановилась.
– Полегче, милорд! Граф Шерези не будет терпеть подобное oбхождение!

Меченый красавчик ругнулся, сделал пасс левой рукой, отчего мои ноги безвольно ослабли, и закинул меня себе на плечо.

– Граф каналья Шерези! Я ни на мгновение не вижу в тебе мальчишку, дурочка! Стоило стать колдуном хотя бы ради этого! Посиди до завтра под замком. Я закончу дела,и мы без спешки…

Я укусила его в шею, за что была тут же наказана поцелуем.

Меченый красавчик со мною не церемонился, больно схватив за волосы у затылка.

– Мне интересно только одно, - пискнул Болтун, – наc привяжут к кровати,или…

Это «нас» меня доконало, я захихикала и смеялась все время, пока ван Харт нес меня по коридорам и лестницам и запирал в своей спальне. И лишь, когда ключ пoвернулся в замке,икнула и вытерла слезы.

– Ты знаешь, как накажут Караколя?

– Знаю, – легко ответил артефакт. – Его не развеют и не лишат сущности, если тебя это тревожит. Он просто очутился нигде и никогда, пoка верхие не решат, что наказание закончилось. Тебе его жаль?