— Какая великодушная! — раздался из угла насмешливый голос Гаты. — Вырастишь дочь, поймешь.

Анка вздрогнула. Ко внезапным появлениям Госпожи она еще не привыкла.

— Понимаю я, — вздохнула.

— И хочешь, чтобы я его отпустила?

— Он же не такой, как тот, — робко заступилась Юлиана за Сара.

— Нет. Этот хитрее, изворотливее, ближе к людям, симпатичнее, — задумчиво заметила Хитрая Гата.

— Ваша магия сильно на него повлияла, — напомнила Талаза. Нанимательница нахмурилась, но хозяйка цветочного домика знала, что это не лесть.

— Если бы ты, Юлиана, повстречалась с творением неудачницы, не заступалась бы, — вздохнула бабка Асаара. — Хочешь сравнить его с отцом?

— Нет! — от образа истинного создания Атины, огромной, лишь отдаленно похожей на человека крысы, Анка поежилась.

— Тогда закончим разговор, — отрезала Гата и села в кресло. — И вернемся к другому. Волей случая, маленькая Гата имеет способности к магии. Ты же не против, что она Гата?!

— Нет. Очень красивое имя, — под прищуренным взглядом ведьмы Анка не стала возражать. Да и какая разница, как зовут дочь, если она будет жить в достатке, безопасности, и у нее все будет хорошо.

— Над остальным?

— Тоже. И я скорее склонна согласиться, — Юлиане было тошно принимать предложение бабки Асаара, но подумав, она решила, что пусть так, лишь бы ее дочь — будущая ведьма была вне подозрений и никогда бы не испытала жуткого страха, как она в Гаре при встрече с фанатиком.

— Радует, что у Гаточки и мать не дура. Есть надежда, что вырастет умненькая девочка, — вздохнула женщина. — Но ты ведь взамен хочешь, чтобы я освободила его?

Анка кивнула.

— Я подумаю.

Хитрая Гата, она же великородная фа Теназа, с завидным прозвищем Прекрасная, сидела рядом с теткой мужа — императрицей Сарной и фрейлинами и корчила из себя юную скромницу.

Пусть личина делала свое дело, но мало казаться молодой, необходимо и вести себя соответственно, что в седые годы делать сложно. Поэтому ведьма жеманно улыбалась, старалась смотреть удивленно или не поднимать глаза от пола, что было совсем не в ее характере.

«Полсезона или сезон, и овдовею! Хоть вздохну спокойно. Хотя нет, придется терпеть. Если Ана родит еще, а она родит, чтобы выдать их за отпрысков Корена, ему нужно быть живым. О-ой! — она вздохнула. — Ладно, но изображать следующую беременность поеду в летний домик где-нибудь на окраине империи!»

— Милая, еще немного и мучения закончатся, — императрица улыбнулась, и Гата мило улыбнулась в ответ.

— Благодарю, Ваше Величие, благословленное Небом. Повитуха сказала: по всем признакам, у нас будет девочка.

— Надеюсь: такая же красавица, как и ты, Теназа. Хочу, чтобы наш род был не только великим, созидательным и мудрым, но еще и славился красотой.

— Боюсь, нам не сравниться с красотой самой великой из женщин, — пропела Гата, поражаясь своему терпению.

Сарна посмотрела на молодую женщину, робевшую от похвалы, протянула руку и ободряюще похлопала.

— Ты ведь нам так и не раскрыла секрет, как пленила сердце ветреного Корена.

«Зельем опоила вашего Корена, провела обряд. Расскажи тебе, Сарна, от зависти подавишься, захочешь любовника приворожить», — хмыкнула ведьма, но, набрав воздуха, промолвила, краснея:

— Любовью, Ваше Величие, благословленное Небом.

Гата злилась, но улыбалась: строить из себя молодую, по уши влюбленную дурочку, робеющую при императрице, было тяжело и требовало большого самообладания, но теперь, после стольких лет отчаяния, у нее вновь появилась семья и наследница, ради которой она постарается забыть, все что было.

Уловив родной запах, Сар приоткрыл глаза.

— Все хорошо. Мне разрешили приходить, — Ана присела перед ним на корточки и улыбнулась, стараясь сдержать слезы. Видеть его обритым, с ошейником на шее и похудевшим было тяжело.

— Как ты…? — не успел спросить, она прикрыла ему рот ладонью.

— Если любишь меня, исполнишь желание?

Асаар кивнул.

— Обещаешь? Клянешься?!

Он кивнул снова, ожидая, чего угодно.

— Давай назовем ее Гатой?

— Зачем? — у него скривилось лицо, но помня об обещании, не смел отказать.

— Она ведь твоя бабка. А ей прабабка.

— Она хотела ее убить!

— Нет, — покачала головой Юлиана. — Наоборот. Она пришла, потому что Сольфен принес мне «слезу», а рядом с ним я ослабела. Потому что… — запнулась, — Гаточка тоже унаследовала дар к колдовству, и камень убивал ее. А тут ты вошел.

— Она ей нужна, только из-за дара!

— Не думаю. Если уж так говорить, то и ты был со мной, потому что я высокая, и потом только из-за беременности.