— Андрей шутит, миссис… — улыбнулась даме девушка и потянулась для рукопожатия.

— Мисс Грохотсон, — пожала в ответ та её кисть своей, словно надувной, пухлой ладонью.

— Очень приятно, мисс Грохотсон. Меня зовут Констанция Полл, я врач-гинеколог. А Андрей просто тоскует по несостоявшейся карьере клоуна в цирке.

— Да, — кивнул мистер Дексен. — Это боль всей моей жизни.

Мисс Грохотсон с пониманием заулыбалась.

— Шалунишка, — погрозила она мужчине пальчиком с маникюром, который своей замысловатостью и сложностью исполнения мог бы посрамить любое произведение искусства в музее Метрополитен.

Жаль только Моники на вечеринке не оказалось, поскольку не было в этот момент в городе.

Воспользовавшись тем, что сестра Джо уехала с классом на профессиональную неделю, и ей предстояло колесить по штату и знакомиться на различных предприятиях с производством и всем, что ему сопутствует, к Андрею с Тэсс в гости приехал Элтон.

Мисс Полл сразу же почувствовала разницу. Во всём.

В квартире вещи будто сами собой разбежались по местам, в любое время дня и ночи пахло чем-нибудь вкусненьким, и почти все семь дней без умолку разговаривал и пел телевизор. Заноза была на грани нервного срыва. Тэсс казалось: ещё чуть-чуть — и её красавица сбежит куда-нибудь в Центральный парк и одичает там в его дебрях. Спасало только то, что у дворецкого в «Большом яблоке» нашлось множество дел, а пару раз он даже пропадал на встречи с приятелями.

Отстранённость между мисс Полл и мистером Уизервиллем не исчезла и даже не поблёкла, ни грамма. Девушка наполовину к ней привыкла, а на вторую — научилась игнорировать. И даже до такой степени, что вечером перед отъездом Элтона назад, в «Джо-Мэри», они все втроём смогли устроить совместный киносеанс у него в комнате, за время которого Заноза сменила гнев на милость, поскольку, пока Леонардо Ди Каприо в роли Хью Гласса пытался выжить в северных лесах на границе с Канадой, под её чутким руководством были съедены два огромных вяленных атлантических лосося. Умная кошка даже не стала портить это лакомство невкусным пивом, как некоторые глупые люди.

После отъезда Элтона позвонил Ченнинг Дексен. То, как он разговаривал о Джокасте и что спрашивал, натолкнуло Констанцию на мысль, будто мужчина совершенно внезапно обнаружил, что у него имеется взрослая дочь. Отца в основном интересовали отношения его девочки с Артом. Тэсс успокаивала волнующегося родителя, как могла, утверждала, что Джокаста умная и на глупости не способна.

С момента отъезда мисс Полл из Мэн прошло уже что-то около четырёх месяцев, и она начала всё чаще вспоминать свой дом. Его уже должны были отремонтировать.

У неё оставались телефоны муниципалитета, один из которых она однажды набрала и поинтересовалась ходом работ. Увы, обрадовать владелицу недвижимости не смогли. Объяснили, что внутренние отделки почти закончены, но теперь дом нуждается ещё во внешней защитной обработке, а её можно проводить только при температуре не ниже пяти градусов по Цельсию.

Тэсс только вздохнула, а во время ближайшего разговора с мамой попросила съездить в Де Кальб и хотя бы взглянуть на дом: стоит ли он ещё там или его уже разобрали по дощечке и унесли.

Пару раз они с Андреем поднимали тему того, что будет, когда закончится первый год её резидентуры.

Мистер Дексен настаивал на её обещании, что не уедет в Мэн, а продолжит жить здесь, с ним, и работать в Нью-Йорке, но так ничего и не добился. Сама для себя Тэсс уже давно решила, что не сможет оторваться от любимого, но всё-таки не захотела упускать возможность подразнить социопата и снять с него излишки уверенности. Чисто в терапевтических целях, для психики.

Но этого мало. Она не скрывала, что, даже живя с НИМ в таких комфортабельных условиях, немного скучала по своему штату и по родным местам. Сейчас она любила даже тамошних сплетниц. Суя нос в её личную жизнь, им удавалось оставаться весьма незлобивыми и доброжелательными. Да и вообще, ей больше приходилось по вкусу уединение и дом на земле. Огород, собака в вольере или на коврике у кровати; машина под боком в гараже, а не бог весть где на парковке; людей меньше, зверей больше.

— Я тоже социопат, — пошутила она однажды Андрею, но тот не рассмеялся, а, нахмурившись, молча ушёл боксировать.

Кстати, о разногласиях.

Эти отрицательные моменты в их общении оказались весьма странными, но тем и адекватными их чувствам.

С Андреем невозможно было поссориться нормально, так сказать, по-человечески. Всё дело в том, что он блаженствовал.

В «мирное время» Тэсс не возражала против роли «младшенькой» и «любимицы», но вот ссориться и «сражаться» жаждала на равных, чем несказанно его забавляла. Безудержный хохот мистера Дексена, когда у неё пар сбрасывало чуть ли не из ушей, её доканывал.

Девушка сжимала кулачки от бессилия, что её претензии и страсти не воспринимают всерьёз, а в её синих, потемневших от ярости глазах рвались снаряды и горели избы. В такие моменты Андрей любил весь белый свет.

— Ты восхитительна, когда злишься. В тебе столько секса, — принимался он обнимать, стискивать в объятьях свою пылающую Льдинку и целовать куда попало.

На протяжении всего этого времени Тэсс собиралась позвонить Монике и напроситься на разговор, да всё как-то не решалась.