— А вы не опасаетесь, что Драверей этим танцем привлечет к себе излишнее внимание, Ваше Высочество? — вкрадчиво поинтересовалась Франия. Та вдруг призадумалась, хотя мне самой было не понятно в чем причина этой обеспокоенности.

— Помните, она уже и с князем на балу танцевала, — подлила масла в огонь фрейлина, — и ….

— Хватит! — оборвала излияния Франии не отступающая теперь от принцессы ни на шаг графиня. — Драверей будет выступать в маске.

Хоть я и не совсем поняла, почему Файне и ее советнице так не нравилось, что мной может кто-то заинтересоваться — а князь, наверняка, просто вспомнил о нашей первой встрече и захотел рассмотреть поближе — тем не менее, идея с маской мне если не понравилась, то отторжения не вызвала. Почти весь день, с небольшим перерывом, я пришивала бляшки к наряду. Тем не менее, их было так много, что если бы не помощь Далии, то я бы к сроку не справилась. Во избежание едких комментариев со стороны некоторых других фрейлин, да и просто ради тишины и спокойствия — в светлице на втором этаже репетировали баллады и, как стоило ожидать, выступающие стали ссориться и драться за самые лучшие — мы разместились в горнице прямо на моей кровати. Далия бросала восхищенные взгляды на плошку с седмичником, но отдать ей цветок я по объективным причинам не могла.

— Это из-за него ты так изменилась, да? — выдала та, наконец, шепотом мучивший ее вопрос.

— Что ты имеешь в виду?! — удивилась я, испугавшись, что остались все-таки на мне следы от моего ночного приключения.

— Ну…. — потянула фрейлина, подбирая слова, а я, кажется, начала бледнеть. — Как будто светишься вся….

Я посмотрела на свои руки, ноги, но никакого подозрительного свечения не обнаружила. Может быть, дело в мази?

— Знаешь, — между тем, продолжила откровенничать Далия, — если бы ты не сторонилась так парней, то я бы подумала, что ты влюбилась.

— Я?! — воскликнула и изо всех сил теперь сдерживалась, чтобы не покраснеть.

— Ну да, вот, например, твой …. как его? Рин! Ой, у вас и имена похожи! Он иногда на тебя так смотрит….

— Эта драная оглобля?! — «Смотрит он на меня как же! Только когда с этой подлизой Франией сравнивает!»

— Почему? — не поняла меня Далия. — Он очень даже симпатичный….

«Симпатичный!» — внутри все бушевало. — «Змей!»

Совершенно некстати вспомнился абсолютно голый змееныш, возлежащий на примятой траве, да во всех своих симпатичных подробностях. Чувствуя, что щеки мои, несмотря на все усилия, уже точно красные, я подскочила.

— Мне сегодня не хочется спускаться вниз на обед, — проговорила я, направляясь к двери. — Ты не будешь против, если я принесу несколько пирожков с кухни?

— Хорошо, — несколько удивленно проговорила девушка, а я уже выходила в коридор. Вот только стоило пройти мне пару шагов, как послышались голоса. Неожиданно везло мне в последнее время на подслушанные разговоры.

— …. почему нельзя? — услышала я капризный голос Файны.

— Я тебе уже это объясняла, деточка, мы не знаем, тот ли он на самом деле, — видимо, разговор уже шел давно, и в голосе графини слышались раздражительные нотки. — Чтобы это проверит, нам нужна Драверей, ты, действительно, хочешь привлечь и ее?

— Но вы же можете ….

— Могу, но не стоит так рисковать без необходимости.

— Про этого Роя мы тоже не знаем, тот ли он на самом деле! — пошла на новый круг возражений принцесса.

— Он выиграл состязание, а я тебе говорила….

— Он мне не нравится! — принцесса уже почти кричала.

— Никто не обещал, что княжич будет обладать неземной красотой.

— Но….

— Ты же знаешь, что это ненадолго.

Послышался шум, словно кто-то вставал со стула, а так как дверь в горницу принцессы была едва приоткрыта и увидеть, таким образом, из комнаты меня не могли, я молнией метнулась по коридору, затем на лестницу, а остановиться смогла только рядом с кухней. Встретив там уже знакомого мне по посиделкам поваренка, я быстро получила желаемый кулек еще теплых пирожков и отправилась обратно. У лестницы я вспомнила про нишу, в которой уже один раз оставляла пирожок для домового.

— Спасибо за помощь! — оглянувшись, чтобы убедиться, что меня в этот момент никто не видит, я снова положила пирожок на салфетку и быстро, будто за мной гнались, взбежала по лестнице.

Закончить с нарядом мне удалось всего только за час до выступления, но стоило его примерить, как оказалось, что тот непомерно велик. И если шальвары можно было просто утянуть, чтобы не спадали, а на ноги надеть туфли с высокими каблуками, чтобы не казались слишком длинными, то верхняя часть болталась подобно парусу при штиле. Находчивая графиня, ругаясь сквозь зубы — все же свой предел есть и у самого невозмутимого, казалось, человека — запихала внутрь небольшую подушку, примотав к телу шарфом, и теперь я своими новыми объемами не уступала остальным фрейлинам.

Радуясь, что у меня на лице маска, так что никто не узнает о моем позоре, я была, тем не менее, обескуражена, когда было объявлено, что танец с ножами будет исполнять Франия Седитроль, а на сцену вытолкнули меня. Захотелось крикнуть, что я не Франия — особенно после того, как встретилась с одновременно злым и горящим взглядом своего сопровождающего — но в меня уже летели ножи.

То ли графиня нарочно подговорила гвардейцев из свиты маркиза Гладиноя, то ли те были за что-то злы на меня, но кидали они ножи по серьезному, целясь то в грудь, то в голову, то в живот, поэтому все вопросы «Почему Франия?!» из головы вылетели. Единственное, что я не могла не замечать, это обжигающие взгляды злыдня. Было до слез обидно, ведь для него на сцене выступала не я, а Франия. Едва у гвардейцев закончились ножи, я сбежала, но едва вышла в коридор, как наткнулась своего сопровождающего. Взгляд его уже не просто жег, а плавил, как и его прикосновение, поэтому, когда он взял меня за руку и повел прочь, я даже не сопротивлялась — сил не было.

В голове была только одна мысль: «Что будет, когда он поймет, что под маской не Франия, а я?!». Ответ на этот вопрос я очень скоро узнала, когда парень завел меня в довольно милую светлицу с мягким ковром, удобным диваном и резными столиками для рукоделия — впрочем, об их наличии я узнала, только непосредственно с ними познакомившись — и, в нетерпении скинув маску и колпак, поцеловал. Целовал, зная, что это я, а не какая-то другая девушка.

— Неужели, узнал?!

— Я тебя в любом обличье узнаю! — пылко объявил тот, а мне почему-то стало так радостно, что я его сама поцеловала.