— Я тебе говорил, что всегда тебя узнаю, — ответил я, не сдерживая глупую улыбку и мечтая утонуть и раствориться в темных омутах. Но место для этого было неподходящее, совсем неподходящее.

— Узнал, значит! — недовольный голос хана разрушил окружающую нас волшебную тишину.

— Узнал! — согласился я, помогая Катрине сесть.

— Взять их! — визгливо завопил главный тририхтский враль. Впрочем, этого я и ожидал.

— Ты же обещал, что отдашь, — тем не менее, укоризненно напомнил я ему.

— Отдать обещал, а отпустить нет! — злорадно ответил выползень. — Поторопитесь, лентяи! — бросил он уже своим присным.

Ханские стражи были уже рядом со мной, и я, выхватив подаренный меч, отразил первую атаку. Их было много, они мешали друг другу, им, к тому же мешали соседние гробы, что давало мне небольшое преимущество. Вот только заноза! Чтобы потеснить тририхтских головорезов, я был вынужден отойти от нее. Тем не менее, покинуть нишу и оставить жену одну я не мог. К тому же я успел заметить, что не понравившийся мне толстяк, обходя кругом атакующих, тоже направлялся к нише с гробами. И, скорее всего, не для того, чтобы убрать не нужных более бездушных кукол. Выгадав себе пару секунд, я достал из-за пазухи портальное яйцо и кинул Катрине на колене. Та, словно не понимая, для чего оно нужно, недоуменно повертела его в руках.

«Не знает?!»

Но времени просвещать ее, не было — тририхтцы пошли в новую атаку.

— Дарин! — испуганно воскликнула она. Я немедленно обернулся к ней, и подобравшийся ко мне сзади противник промахнулся с ударом. То ли разобравшись, для чего оно нужно, то ли случайно, заноза сжала в руках яйцо и теперь исчезала в портале. Толстяк, впервые с моего появления в зале, что-то завопил, хан вторил ему отборными волисскими ругательствами. Я же облегченно выдохнул и развернулся к противникам. Теперь меня ничего не сдерживало оттого, чтобы врезать им по-настоящему.

Рина

— Удача сама идет нам в руки! — потирая свои потные конечности, воскликнул предавший все заветы жрец, увидев моего мужа на пороге ханского замка.

— Уходи! — попыталась я докричаться до злыдня через зеркало.

— Бесполезно, — отреагировал на мои вопли хозяин замка. — Он тебя не услышит.

Я дернулась, но мои конвоиры не отвлекались на происходящее и по-прежнему держали крепко. Хан поднял со стола небольшой колокольчик и взмахнул им пару раз. В ответ на тонкую трель уже через несколько секунд на пороге кабинета возник слуга, с самым преданным видом поклонившийся своему хозяину.

— Что изволите, Ваше Ханшество? — угодливо поинтересовался он у хана.

— Проводи гостя в хрустальную залу, — бросил тот. — Неспешно!

Слуга понятливо кивнул, снова поклонился и скрылся в коридоре, я с тоской посмотрела ему вслед, так как желала исчезнуть из кабинета хана в том же направлении.

— Так может, Ваше Ханшество, его тоже сразу того, в темницу? — угодливо предложил Тарсий.

— Нет, — покачал головой злодей, и выражение его физиономии мне совсем не нравилось. — Сначала он мне свою жену отдаст, а потом можно и в темницу.

— Никогда он меня тебе не отдаст! — заявила я самоуверенному индюку. Жреца, видимо, тоже одолевали сомнения, но выразить их он предпочел в другой форме:

— Может, Ваше Ханшество, все-таки, пусть сначала посидит там, в самом низу, рядышком сами знаете с кем. Потом и отобрать проще будет.

— Подлец, прикрывающийся рясой! — не выдержав, выкрикнула я жрецу. От его слащавого тона у меня сводило зубы, а за то, что он говорил, хотелось врезать ему в челюсть.

— Посадить его туда, мы всегда успеем, Тарсий, — делая вид, что не замечает моих высказываний, обернулся к тому хан, уже выходя в коридор. Жрец семенил следом, и меня, естественно, потащили в том же направлении. Впрочем, идти пришлось недолго.

— Но времени у нас мало, сам знаешь. Поэтому попробуем пойти другим путем, — продолжил тририхтский деспот, подходя к высоким створчатым дверям. Один из стражников, выбежав вперед, распахнул их, и мы вошли залу, больше всего похожую на ледяную пещеру, так как казалось, что колонны ее украшающие сделаны из почти прозрачного льда. Поверхность их загадочно блестела оттого, что свет от светильников отражался в них самым замысловатым образом, образуя то ли узоры, то ли настоящие картины. Но любоваться ими у меня желания не было.

«На что рассчитывает хан?! Какую подлость он замышляет?!» — эти вопросы волновали меня больше всего.

— Есть один старый ритуал, — ответил тот на невысказанный мною вопрос, когда мы дошли до ниши, расположенной напротив такого же вычурного как колонны трона. — Жену свою он должен будет выбрать из дюжины таких же, как она, а если ошибется, то навсегда потеряет.

У меня перехватило дыхание, но я все же нашла в себе силы крикнуть злодею, что ничего у него не получится. Но тот уже колдовал, и с каждым взмахом его руки в нише появлялось похожее на гроб прозрачное ложе, в котором лежала девушка. Очень похожая на меня девушка. Все они были на меня похожи. Но у одной кожа была белее, и тенью от ресниц можно было укрыть половину стратисской столицы, у другой сиял такой румянец на щеках, что можно было осветить им вторую незатененную половину Земьи. У третьей же сиял фингал под глазом — наверное, хан решил попробовать надавить и на жалость. Четвертая выглядела так, будто ничего не ела целую неделю. Неужели, я, на самом деле, так выгляжу?!