— Зачем вы сюда явились, госпожа Сазеренн?! — зло шептал я, пытаясь перебороть упрямицу. — Разве вы не знаете, что за грязные оргии творятся на этих сборищах?!

— А вы?! Вы-то знаете! Поэтому вы уже здесь, господин Винтерфилд?!

— Что за чушь?! Я провожу расследование!

— И как всегда совмещаете его с развлечениями?!

— Как вам такое могло в голову прийти?!

— А ну, пусти девку!

Уйти нам не дали. Я и не заметил, что пока мы препирались, толпа расступилась, образовав неровный круг, в центре которого оказались мы с госпожой легатом и тот самый Морг, за спиной которого глумливо улыбались его дружки.

— Что это ты к ней приклеился-то?! — выступила какая-то разбитная бабища, видимо, намекая на то, что я по-прежнему держал госпожу Сазеренн за руку.

— Влюбился! — в тон ей ответил я, пытаясь найти слабое место в кругу.

— Влюбился?! — хитро прищурилась назойливая дама. Вокруг засвистели, а госпожа легат даже прекратила вырываться из моих рук. — Когда успел?

— А с первого взгляда!

Казалось, этого было достаточно, чтобы повеселить толпу, и нестройные ряды начали колыхаться, образуя проход, как опомнился громила.

— Че за разговор?! А ну пошли со мной! С нами веселее, красотка! — Морг протянул лапищу к орденской посланнице, но та, наконец, начав соображать, спряталась за моей спиной.

— Она со мной! — резко возразил я, развернувшись к громиле.

— Это кто тут у нас подал голос? — тот, наигранно удивившись, развернулся к своей компании. Те уже ржали как бесноватые жеребцы, но и со стороны окружающей нас толпы послышались свист, улюлюканье и насмешки. Что за этим последует, было уже ясно.

— Пшел вон! — Морг, свернув свою могучую ладонь в кулак, замахнулся с явным намерением попасть мне прямо по голове. Меня это, разумеется, не устраивало, поэтому, оттолкнув госпожу Сазеренн немного назад, я развернулся, кулак громилы пролетел мимо, я же выдал встречный аргумент прямо тому в солнечное сплетение. Однако просчитался, не учтя, что у того оно было надежно скрыто под толстым слоем то ли мышечной, то ли жировой массы.

Громила отпрянул и, громко ругаясь, снова накинулся на меня с тем же приемом — видимо, не знал ничего другого или привык, что оно у него всегда срабатывало, вот только не со мной. Я немного отступил, чтобы кулак Морга потянулся за мной, а затем, присев, ухватил за вытянутую руку и скользнул прямо под него, опрокидывая вниз. К таким падениям тот, очевидно, не привык, так как, не вздумав сгруппироваться, принял удар об пол головой. Отряхнувшись, я отошел от безвольно растянувшейся на полу туши, а собравшиеся вокруг нас зрители тут же закричали. Однако самые громкие крики были отнюдь не восторженные.

— Ты че?!

— Да мы его щас!

— На место поставить и все тут!

Впрочем, нашлись и защитники.

— Вы что, парни, все было по правилам! — встрял веснушчатый парень из соседней комнаты.

— Молодец, Эт! — донеслось уже от моих собственных соседей.

— А ну, заткнулись все! — в круге объявился новый персонаж, в котором я признал второго кандидата в кавалеры госпожи Сазеренн. — Горм всего лишь тухлый кусок мяса! А ну, Саж, уложи дохляка!

Да, в любом месте находятся те, кто предпочитает в своих интересах пользоваться чужими руками. Под еще более восторженные вопли рядом с Кремнем появился бритоголовый коренастый тип, которого я за время своего пребывания на фабрике видел раз или два, и тут же хищно оскалился в мою сторону. Этот противник был уже серьезнее Горма: почти квадратный, с непропорционально длинными передними конечностями, которые тут же пустил в ход. Вот только из-за своих габаритов он тоже уступал мне в подвижности. Когда я в третий раз оказался у него за спиной, то ловко применил подсечку, вывернув ему руку так, что он заорал от боли. Потом был третий, за ним четвертый. Мне уже не казалось — меня точно пытались взять на измор. Я уже не слышал ничего и не следил за тем, что происходит за пределами круга, кроме как за синим платьем орденской посланницы. Убеждался, что она никуда не делась, и продолжал драку. Пару раз меня все же задели — скулу саднило, предплечье тоже побаливало — но это были мелочи.

А вот пятым — очевидно, посчитав, что довел меня до нужной кондиции — выступил сам Кремень. Этот драке был обучен не хуже тех, кого посылал до себя. Махал он и руками, и ногами, так что я не всегда успевал уходить из-под удара, и приходилось ставить все более болезненные для меня блоки. Однако серьезно задеть ему меня не удавалось, зато у меня получилось пару раз попасть ему в челюсть.

— Зарежу! — прорычал Кремень после очередного неудачного для него выпада. Угроза оказалась не пустой бравадой, и в руке у него, в самом деле, блеснуло стальное лезвие.

«Терр!»

Впрочем, все вопросы о том, как тому удалось пронести оружие на фабрику, я оставил на потом. К моей удаче противник явно ожидал, что я при виде клинка растеряюсь, и, оскалившись, немного расслабился. Достаточно, чтобы мне удалось ударить ногой — сапоги, выданные Варгисом, выдержали бы и не такое — по руке, державшей нож, заставить Кремня раскрыться, а затем, крутанувшись, сделать выпад другой и попасть каблуком ему прямо в челюсть. Этого удара Кремень не выдержал и упал плашмя, я же немедленно наступил ему на руку, заставив выпустить оружие.

— Это видели?!

— Против правил!

— Беспредел!

Вокруг, оказалось, шумели, галдели, ссорились, кое-кто тоже начал махать кулаками, однако теперь большая часть собравшихся была на моей стороне.

— Ну все, хватит! Считаю, что Эт доказал свое право! — внезапно выступил Косой, и его слова были встречены восторженными криками. Что было удивительно — женская часть общества кричала громче всех. Сторонники Кремня попробовали, было, возмутиться, но оказались в меньшинстве, и их быстро затолкали. Самого поверженного громилу за ноги утянули из круга, а шустрый Косой успел прибрать нож.