Шрифт:
Княгиня остановилась и пристально посмотрела на графа.
— Что-то случилось непоправимое, чего я не знаю? — спросила она, пытливо вглядываясь в гостя.
— Нет-нет, что вы. Так сталось в моей жизни, я овдовел. Вы знаете. Сын у меня неудачный — позор семьи. И как факт, ему грозит немалый срок заключения, попал в очень неприятную, честно говоря, некрасивую историю. Сам я не молод. Задумался, кому оставлю наследство. Ваша племянница — красавица и умница, я был бы счастлив, если бы она согласилась соединить со мной судьбу. Поговорил с Ниной Андреевной, когда гостила у меня, она наотрез отказалась выходить замуж, но согласилась на контракт, который позволит мне завещать ей своё состояние, чтобы избавить от ненужных и тягостных хлопот. Мой поверенный по её согласию составил документ, который даст мне право сделать Нину Андреевну своей наследницей.
— Константин Львович, вы понимаете, что наделали?! — От волнения лицо тётушки покрылось пятнами.
— Ничего особенного, и с согласия Нины Андреевны, повторюсь.
— Нина — девочка добрая, кроткая, доверчивая, умеющая сочувствовать, сопереживать, не смогла вам отказать. Но вы человек в возрасте, имеете определённое положение в обществе. Не понимаете, что своим поступком выставили себя в неблаговидной роли, а юной княжне испортили жизнь? Как к ней после этого относиться будут, кто захочет посвататься и вступить в законный брак? Вы подумали об этом? Возмутительно, что вы натворили. Я в вас очень разочарована. Испортили девочке репутацию, что ж вы так…
— Простите, дал маху, долго думал, размышлял, ночами не спал и исправил свою ошибку. Вот документ о разводе, она свободна от всех обязательств. Но в любом случае останется моей наследницей. Простите, что заставил вас поволноваться. Сам переживал долгими ночами. Слава Богу, уже всё исправлено. Не стоит расстраиваться.
— Теперь понимаю, о чём она умалчивала, бедняжка, берегла мой покой.
Княгиня подняла глаза на графа и строго сказала:
— Поговорим об этом отдельно, нынче нужно спасать Нину. Едем к Прохору Петровичу. Должна заметить, расстроили вы меня порядком. Не ожидала от вас такого поступка, вы не мальчик, а позволили себе утратить трезвый рассудок. Нехорошо с вашей стороны, непорядочно, — подвела черту Софья Гавриловна и ушла к себе.
Как вы посмели?
В дороге тётушка больше молчала. Новость, которую сообщил Гомельский, морально убила её. Она так уверовала в порядочность дворян, а тут…
В глубине души княгиня гневалась.
— Вы хоть понимаете, любезный граф, что поступили эгоистично? Так аристократы не поступают, — вспыхнула она, переживая.
— Понял, но, к своему сожалению, не сразу, с опозданием. Корил себя, что оступился так неуклюже. Срочно вызвал поверенного и долго советовался с ним, что предпринять, чтобы освободить княжну от своего присутствия.
— Да, не ожидала такого опрометчивого поступка. И от кого, от вас… образец аристократизма! — Княгиня подняла руку, своим жестом она выразила графу презрение. — Вы для меня всегда были эталоном честности и благородства. — Софья Гавриловна не могла успокоиться. — Подъезжаем. Вот здесь останови, — сказала она кучеру.
— Слушаюсь, барыня.
Они застали Прохора Петровича дома. Увидев встревоженную княгиню, он засуетился.
— Софья Гавриловна, дорогая, чем вы так взволнованы?
— Нина в экспедиции заболела, просят срочно её перевезти в Петербург. Вы понимаете, как это серьёзно? Граф Гомельский собирает группу сопровождения, но нужен ответственный человек — руководитель группы. — Княгиня достала из рукава платочек и поднесла к глазам. — Друг мой, вы не могли бы поехать?
— Софья Гавриловна, мне странно слышать такие речи. Почему вы спрашиваете? Разве вы не знаете, хоть на край света ради Ниночки… Когда ехать?
— Кстати, познакомьтесь, — спохватилась княгиня, вспомнив о Гомельском.
Прохор Петрович первым протянул руку. Граф ответил рукопожатием.
— Мне очень приятно. Константин Львович, — представился Гомельский.
— Взаимно, и мне приятно познакомиться. Прохор Петрович. Когда ехать?
— Полагаю, дня через два всё будет готово. Передам с группой провизию врачам, инвентарь недостающий, дополнительные лекарства — всё, что просили. Сообщу, когда будет готово.
— Спасибо, терпеливо жду.
— Константин Львович, прошу вас, не задерживайте отправку. Волнуюсь за Ниночку, — обратилась тётушка к графу.
— Сделаю всё возможное, не убивайтесь так. Ниночка молода, организм здоровый, Бог даст, выздоровеет.
Значит, договорились. — Гомельский посмотрел на Федотова.
— Да, конечно.
— Прошу прощения, обязана в краткой форме поставить Прохора Петровича в курс дела, он близкий нам человек, — предупредила княгиня графа.
— Слушаю вас, — отозвался Прохор Петрович. Что еще от меня требуется?
— Нет-нет. Не об этом речь. — Княгиня рукой показала, что разговор пойдёт на другую тему.
— У нас неприятность. Константин Львович, желая переписать на Нину своё состояние, уговорил её на брачный контракт. Слава Богу, опомнился и оформил развод.
— Да как вы посмели?! — взорвался Федотов. — Она вам что, игрушка? Полагаю, замуж за вас не согласилась пойти, так вы нашли способ привязать девочку к себе другим путём.
— Вы правы, я очень ошибся. Принимаю все упрёки, но заверяю вас, мой поверенный всё исправил. К тому же мы не венчались, никто ничего не знал, вам не о чем беспокоиться. В любом случае Нина Андреевна моя наследница, и всё состояние перейдёт к ней.