— Только тронь меня — сразу уйду! — предупреждаю я.

Сергей дурашливо поднимает руки вверх.

— Я потерплю, Нинуш! — скалится он в красивой улыбке, показывая идеальные зубы. — Ну и где же твой Холодильник?

— Пробует соус на спор, — зачем-то рассказываю я, видимо, боясь перейти к настоящей теме встречи, хотя времени у меня катастрофически мало.

— На что спорят? — медленно подходит ко мне Сергей, отвлекая вопросом.

— На какие-то Шато Мутон Ротшильд и Шато Лафит Ротшильд, — отвечаю я, делая шаг назад. — 1975 года.

— Надо же! — присвистывает Сергей. — Сто сорок тысяч против почти двухсот! Умеют веселиться твои мужчины!

— Они не мои мужчины, — по инерции сопротивляюсь я. — Саша — мой жених, а Матвей — его друг.

— Ты спала и с тем, и с другим? — рывком притянув меня к себе, спрашивает Сергей, жадно гладя по спине.

— Ты больной! — гневно шиплю я, стараясь его оттолкнуть, но это у меня не получается. — Давай договариваться и расставаться!

— Моя постель, вернее, ты в моей постели — и мы договорились! — жарко шепчет Сергей, пытаясь расстегнуть мой жакет.

— Ты не можешь верить в то, что я соглашусь! — отталкиваю я его наконец.

— Ты умная красивая девочка, Нинуш! — смакует он мое прозвище. — Ты готова рискнуть своей репутацией, а значит, и репутацией жениха, самого господина Климова-младшего? Ты в курсе, что он руководит несколькими благотворительными фондами и имеет некоторый политический вес? Подпортить всё это очень легко! Ты же знаешь поговорку "Нет дыма без огня"? Таким людям совсем не обязательно подбрасывать наркотики или что-то подстраивать. Наоборот, совсем маленькое пятнышко на репутации — и вот тебе сомнения, отказы от сотрудничества, так и до остракизма недалеко!

— Какое редкое слово ты выучил за эти годы! — саркастически ухмыляюсь я. — Мне помнится, на лекциях по философии ты спал или в карты играл, а на семинарах двух слов связать не мог!

— Не у всех была возможность спать с преподавателем философии… — тянет Сергей. — Ты зарабатывала пятерки постелью, а я тройки честным бе да ме.

Я ничего не отвечаю на эту грязную и нелепую ложь. У меня совсем нет времени на его дурацкие воспоминания.

— Делай с фото всё, что придумаешь! — заканчиваю я разговор. — Я не буду платить за них ни деньгами, ни собой. Но если ты всерьез говорил о своей любви и хотел на мне жениться, то зачем же ты всё это делаешь? Разве это любовь?

— Любовь?! — даже взвизгивает Сергей. — Ты унизила меня при всех, при всей группе! Да мне ни одна не отказывала! Но я никого, никого, кроме тебя, замуж не звал!

Сергей прижимает меня к себе больно, еще чуть-чуть, и он сломает мне ребра.

— А я тебя любил… Ты мне снилась… — горячо шепчет Сергей. — Ты не понимаешь, чем рискуешь…

Резкий скрип дверей на противоположной стороне гаража — и я вижу Николая и Евгения.

— Убери от нее руки, иначе без их помощи скоро будешь и есть, и в носу ковыряться, и удовольствие получать, — негромкий насмешливый голос Матвея раздается сзади.

Сергей отпускает меня, и я резко разворачиваюсь к тем дверям, через которые вошла в гараж.

Матвей и Холодильник. Матвей как-то странно и расслабленно улыбается, а Холодильник молча смотрит на меня. И это тот, старый пустой взгляд из бездны.

— И что же происходит в моем гараже? — живо интересуется Матвей, подходя к нам поближе. Холодильник не двигается с места.

— Встреча старых любовников! — смело огрызается Сергей. — Планирование новых встреч!

Холодильник кивает головой своим охранникам, и ко мне подходит мой Евгений.

— В машину! — первые резкие слова Холодильника, произнесенный в полупустом гараже, раздаются неожиданно и подтверждаются зловещим эхо.

— Пожалуйста, в машину, — неожиданно мягко повторяет команду хозяина Евгений и, даже слегка взяв меня за локоть, ведет к дверям.

— Тебе придется ее к ноге привязать! — нервно смеется Сергей. — Чтобы ко мне не бегала!

Это последние слова, которые я слышу, выходя с Евгением наружу. Мы неспешно идем к автомобилю Холодильника. И я решаюсь.

— Евгений! Женя! — хватаю я его за обе руки и прижимаю их к себе.

Впервые он не шарахается от меня и не забирает свои руки. Это придает мне смелости и артистизма.

— Женя! Отпусти меня! Я хочу уехать одна. Не с ним, а одна! — я понимаю, что это совершенно бесполезные и безнадежные слова, но почему-то продолжаю их повторять и повторять, почти прижав к себе охранника.

Евгений терпеливо и осторожно отрывает меня от себя и вдруг говорит:

— Идите!

Замираю, распахнув на него не верящие в удачу глаза.