А сегодня мне один человек рассказал о своей жизни. Он тоже потерял все. Но у меня всегда оставалось мое тело. Я с детства бегал, прыгал, плавал, проводил жизнь в движении. Это было то, на что я мог опереться. А у этого человека отобрали и тело... И ты не поверишь, на что смог опереться он! На звезды, которые наблюдал каждый день — где бы ни был, что бы с ним ни происходило...

Ты слышал о девушке с юга, которую называют Меч Эрланда? Она может побеждать сильных мужчин, как будто все вокруг тряпичные куклы.

— Да. И я видел ее. Я был на стрельбище, когда она стреляла из маленького арбалета.

 — Так вот... По каким-то только ей одной известным причинам она дала урок моему другу. И первое и единственное, чему она его научила — чувствовать центр, центр внутри нас, чтобы опереться на него и делать все, используя его силу.

Они сидели молча и смотрели на море. Несколько дней дул западный ветер, и волны с силой накатывали на песчаный берег.

— Знаешь, на что смог бы опереться я? — задумчиво сказал Авир.

— На что?

— На море. Я вырос в Орвиле... У отца был баркас. Мы с ним рыбачили, и жизнь была сносной, пока я был в море. Конечно, мне тяжело было, мальчишке... Но море дает силы. Да... я бы смог назвать его моим центром. Иногда я мечтаю... Ты знаешь, о чем я мечтаю? Что у меня когда-нибудь снова будет лодка... И женщина — я прямо вижу ее, — крепкая женщина с большой грудью и сильными ногами. И дом в том же Орви-ле... Дом даже не так важен, баркас...

— Ну так купи его!

— Ты шутишь?! Мы уже два года не получаем денег. Что нам дает работа? Крышу над головой, еду и одежду... А на море я могу разве что смотреть, — он вдруг улыбнулся. — Что ж, пусть так, пусть я буду на него просто смотреть... Я обопрусь на него. Море станет моим центром...

Эрланд читал донесения. Неделю ничего не поступало, и это уже начинало его беспокоить, пока наконец два гонца не прискакали в один день, один за другим. Первый был от Изды, а второй послан старым Пиром Строном, владельцем Сияра, земли которого только что пересекло войско объединенного Валласа. Тяжело больной феодал остался тем не менее жив — несмотря на все инструкции, переданные Эде... Он рассыпался в заверениях преданности новой власти, в комплиментах по поводу железной дисциплины и организованности в армии, вспоминал золотые времена Империи Давикулюсов и сетовал на то, что страна так надолго оказалась в руках семьи Травалов. Колдун скомкал письмо и сжег его, чувствуя, как внутри поднимается злость.

Выяснилось, что был и третий гонец, но он исчез по дороге. Это было очень странно: за почти месяц после ухода войска ни один вестник не пропал, а теперь начинаются проблемы... Конечно, остаются еще птицы, но пока действует договоренность, что пернатая почта будет использоваться только в случае военных действий и действительно срочных донесений.

Новости не радовали правителя, несмотря на полное благополучие военного марша. Армия пересекла четыре провинции, одну на полуострове и три на большой земле. Пока они шли прямо на север, практически не сворачивая с прямого пути, сейчас разворачиваются на запад, чтобы промаршировать к Монатавану и принять там решающее сражение.

На полуострове много мелких землевладельцев, но лишь один мог оказать значительное сопротивление — Розер. Несколько лет назад на свадьбе в их замке был отравлен король Травал, и семья впала в немилость. Диана не уничтожила их, так как владельцу поместья удалось доказать свою непричастность к смерти монарха... и щедро пополнить казну из неизвестного источника. Однако сейчас Эрланду, напротив, были представлены веские доказательства того, что убийство короля было задумано и осуществлено именно Барком Розером, оказавшимся на проверку Барком Розавиндом, потомком старинного рода времен Империи.

Все феодалы как один упоминали Варга в качестве силы, держащей в руках все войско — бывшего драага цирка, а не благородного Изду... Три области большой земли, которые только что пересекла армия, пополнили ее припасами самого различного рода, в том числе воинами и... никаких происшествий! Главы семей счастливы, что освобождены от налогов на ближайшие три года, и выражают свою благорасположенность сменившейся власти, сохранившей им жизнь и владения.

Эрланд пригласил Верона, Ландоса и Бена, дабы зачитать полученные послания. Министр был заметно доволен услышанным. Он потер руки и произнес маленькую речь: «Ну что ж, Империя возрождается! Половина страны уже присягнула на верность восстановленной власти Давикулюсов. Север на границе с Валласом не готовит сюрпризов. Если решится вопрос со взятием Монатавана, мы все можем спать спокойно!» Он был прав, этот умный и скользкий человек. Похоже, спокойные времена вновь возвращаются в страну, которую все еще лихорадит...

Граф не сказал ни слова, прослушав донесения. Он снял маску, и правитель подумал, что уже привык к его обезображенному лицу, как и к постоянному молчанию — зато стал больше обращать внимание на выражение глаз и на руки, лежащие на столе. В этот раз Эрланд заметил, как Тарис расслабил сцепленные пальцы, когда был упомянут абсолютный авторитет Варга в армии. И что-то такое блеснуло в его глазах... колдун не понял, гордость?

Ландос удовлетворенно кивал и вновь поставил вопрос о том, что Фада и Ирвен до сих пор не найдены, а оставшиеся братья просят о возвращении на свою землю с останками павших. Эти разговоры начали докучать правителю, и сегодня он решил закрыть эту уже болезненную тему. Обратился к другим присутствующим: возможно ли сейчас решить проблему, может ли Вандервилль обеспечить безопасность путников? Ответ графа удовлетворил всех. Бен сказал, что положение в стране не позволяет послать с рыцарями Арута большой отряд, но им будет выделен проводник и конный обоз при условии возвращения через год двойного количества лошадей и известной суммы серебром. Люди, которые отправятся с рыцарями, должны вернуться с лучшими северными лучниками. Его слова не встретили возражения ни одной из сторон. Все спешно разошлись. Задержавшийся с Эрландом Тарис странно сверкнул глазами на вопрос правителя, не беспокоит ли его растущий авторитет Варга.