К ней вернулась способность насмешничать:

– В этом заведении не практикуются сексуальные домогательства?

– Вот именно, – подтвердил я. – Уж такие мы с Лари порядочные… Но от ужина ты не отвертишься. Я только сделаю кое-что, и мы налопаемся до отвала.

Она с подозрением заметила:

– Все-таки что-то с тобой не то… Никогда не слышала, чтобы ты так выражался. У тебя всегда такая выдержанная речь.

– Голод ведет к упадку. Скоро я начну рычать и брызгать слюной. Я ведь Тигр по гороскопу.

– Разве тигры брызжут слюной?

– Значит, буду только рычать.

– Хотела бы я послушать.

Я зловеще посулил:

– Если ты продержишь меня еще пару минут, то наверняка услышишь.

У Лолиты даже глаза округлились:

– Так я держу тебя?

– Да нет, – отступил я.– Это я сам себя держу…

Отправив Лолиту в зал, я наведался на кухню, и шеф-повар, которого все звали Шураня, тут же вцепился в меня мертвой хваткой.

– Начальник, – он всегда меня так называл, – а я тебя жду. Пошли-пошли!

Этой манерой повторять слова, он напомнил мне Макса, и в груди опять закопошилось нечто мерзкое, недостойное, и в то же время настолько мое, что я точно знал: мне от этого не избавиться.

Шепотом отдав распоряжение, Шураня затащил меня в специальный кабинет при кухне, где Лари испокон веков лично пробовал все блюда.

– Садись! – торжественно пригласил Шураня и, как начинающий официант, услужливо разгладил скатерть. – Сейчас принесут

Для повара Шураня был не особенно толстым, но от сдерживаемого ликования щеки его раздувались и лоснились.

– Чего ждем? – на всякий случай спросил я, хотя было ясно: он скорее заколет себя вилкой, чем позволит выпытать секрет.

– Терпение, начальник! Ну, можешь ты посидеть минутку без дела?

– Лари убил бы меня…

– Лари нет!

Шураня так просиял, будто первым сообщил мне эту грандиозную новость. Наконец, мы дождались: влетела Клава с подносом, на котором что-то дымилось.

– Ну, выкладывай! – потребовал я от Шурани. – Что это такое?

Он хитро заулыбался:

– А ты попробуй сначала!

– Ты сам-то пробовал?

– Вот еще! – фыркнула Клава. – Он на тебе испытать хочет. Одним директором больше, одним меньше… Незаменимых людей нет!

– Убийцы! – сказал я и подумал: «А сам-то ты кто?»

Начав есть, я уже не мог остановиться. Дегустатор из меня оказался никакой, я был слишком голоден.

– Гляди, как уплетает, – с изумлением протянула Клава. – В жизни не видела, чтоб он так ел. Это о чем-то говорит…

Шураня взмолился:

– Начальник, ты хоть чувствуешь, что глотаешь?

– Мясо, – ответил я с набитым ртом. – И грибы…

– Ты слопал мою фантазию, начальник, – грустно сказал повар.

Мне стало стыдно. Я вытер салфеткой губы, встал и пожал его большую руку.

– Это было восхитительно! – сказал я с чувством. – Чуть тарелку не проглотил.

Он с подозрением заглянул мне в глаза:

– Тебе правда понравилось? Или ты просто не ел перед этим недели две?

– Сказка! Ты – лучший повар, Шураня.

– А говорят, ты хочешь привезти какого-то француза....

«О, черт! – мои мысли заметались в поисках ответа. – Вот для чего все это…»

– Шураня, – строго произнес я, стараясь даже не мигать, – у каждого человека должен быть выбор. Ты согласен? Сейчас у наших посетителей его нет. Только твоя кухня. И ты не можешь знать: действительно ли они ценят твою стряпню или просто мирятся с необходимостью. А вот когда мы предоставим им выбор, и они предпочтут тебя… Вот это будет победа, Шураня! Смотри, как одна мысль об этом французе тебя подогрела. А если он будет здесь? Ты же станешь просто творить чудеса!

Шураня вздохнул:

– Хитрый ты, начальник! Хоть и выглядишь простачком. Ой, и хитрый…

Следовало бы приструнить его или хотя бы обидеться, но я понимал, что ему необходимо слегка отыграться на мне. Не думаю, чтобы моя пламенная речь его особенно вдохновила, однако возражать он не стал.

Когда, забрав поднос, повар вышел, Клава опасливо заметила:

– А Лари не зря держит тебя в узде… Ты же способен сожрать его с потрохами.

– Нет, – честно ответил я. – Мне никогда не сожрать Лари.