– Хорош. - Фрике с видом знатока окинул противника взглядом. - Но что за фантазия прыгать, раздевшись догола! Впрочем, как знаешь!

Парень разбежался и перемахнул через препятствие.

Соплеменники взвыли от восхищения и поглядели насмешливо на француза рядом с краснокожим он казался таким миниатюрным.

– Смейтесь, смейтесь! Но хорошо смеется тот, кто смеется последним. Приведите-ка еще трех лошадок!

– Трех? - переспросил старик.

– Да, трех. Я перепрыгну через шестерых!

– Ого!

– Вы удивлены? Да в нашей стране это умеют даже женщины и дети.

Привели лошадей, и пленник расставил их с некоторыми промежутками.

Туземцы забыли о еде и с любопытством наблюдали за юношей.

Тот снял сапоги, сосчитал до трех, подпрыгнул с разгона и, словно подброшенный пружиной, очутился по другую сторону преграды. Болельщики завопили от восторга.

– Ничего особенного, - произнес Фрике. - Еще парочку можно добавить. Ну, сударь, теперь ваша очередь, - повернулся он к индейцу.

Тот отрицательно покачал головой.

– Не хочешь? Что ж, будем друзьями.

Молодой человек протянул ему руку. Краснокожий вложил в нее свою. Вдруг на его лице изобразилось глубокое изумление, потом тревога и боль, брови нахмурились, рот открылся; он завертелся и изогнулся пополам, будто его рука попала в капкан.

– А-а-у-у! - хрипло заорал он.

– Ты что? - спросил Фрике, отпуская побелевшую руку. - У нас принято такое рукопожатие. Спросите хоть господина Андре.

Туземец в ужасе шевелил онемевшими пальцами, не смея поднять глаз на этих странных белых людей, и, бормоча что-то себе под нос, ретировался.

– Скажите, мистер Билл, - обратился парижанин к американцу, - что за слова повторяет этот парень, а за ним и остальные индейцы?

– Они назвали вас Железная Рука. И не зря. Слава Богу, в ваших руках удивительная сила. Вы дикарям очень понравились и кое-что выиграли от этого.

– Может быть, нас отпустят?

– До чего вы наивны! Вас могут избавить от пыток, но все равно убьют. И это уже неплохо.

– Спасибо. Утешили. По мне, так этого маловато. Можно еще чем-нибудь удивить индейцев, а потом благополучно сбежать!

– Хотел бы я быть оптимистом, мистер Фрике, как вы, но не получается. Оставьте ваши мечты. Разочарование будет ужасным. Если представится возможность, дайте мне нож. Я говорил вам: лучше смерть, чем мучения.

ГЛАВА 14

Индейцы преклоняются перед силой и ловкостью Фрике. - Вигвамы. Суровый прием. - Хижина вождя. - Планы побега. - Кровавый Череп рассказывает...

Как и предвидел американец, сразу после состязания вождь приказал сняться с лагеря и трогаться в путь. Полковника, как тюк, взвалили на лошадь. Фрике боялся, что и с ним поступят так же, но ему подвели оседланного и взнузданного коня и предложили ехать верхом. Старик объяснил, что это награда за смелость. Но руки французу все же связали, хотя и спереди, на что он заметил:

– Ничего не поделаешь. Надо так надо. Вот только не знаю, как буду править лошадью?

– Ее будут вести на поводу.

– Ладно, - успокоил юноша сам себя. - Там видно будет. Э, нет, так дело не пойдет, - крикнул парижанин, увидев, что Бреванна связали. - Чем он хуже меня?

Индейцы были в недоумении. А Фрике напрягся так, что веревки лопнули, словно прогнившие нитки, спрыгнул на землю, выхватил у одного из туземцев висевший на боку нож для скальпов и мигом перерезал веревки, опутывавшие Бреванна, затем с самым любезным видом вернул нож владельцу, сопроводив следующим комментарием:

– Вот, любезный, ваш ланцет*. Я худого не замышлял. Хотел лишь, чтобы с господином Андре обращались не хуже, чем со мной. Поняли?

______________

* Ланцет - небольшой хирургический нож с обоюдоострым лезвием для кровопускания, прививок и т.п.

Краснокожие заволновались, заспорили. Их раздосадовало требование француза. Тогда юноша заявил:

– Вяжите в таком случае и меня. Правда, мой товарищ не забавлял вас цирковыми трюками, но я за двоих старался, и если уж награждать, то обоих.

Аборигены не поняли ни слова, но догадались, о чем идет речь, и были тронуты благородством молодого человека. Бежать пленникам все равно не удастся, и индейцы согласились развязать Бреванну ноги. Зато руки друзей скрутили крепче прежнего.

Через полчаса отряд выступил. Двигались сначала в северном направлении, вдоль Теземенских озер, потом свернули на запад к озеру Калиспельм и на рассвете достигли долины со множеством разбросанных хижин. Целая свора собак кинулась с рычанием на чужаков, скаля зубы и перебудив всех жителей поселка. Между прочим, к своим хозяевам индейские собаки относятся так же не особенно ласково. Объясняется это, с одной стороны, дурным обращением с ними самих краснокожих (обходящихся, кстати, одинаково грубо как с домашними животными, так и со своими женами), а с другой стороны, тем, что в случае голода псов съедают не моргнув глазом.