— Хватит искать виноватых, пошли выпьем вина.

Аэнель нахмурился. Как просто у этого алинорца всё решается!

…

Феранви нетерпеливо мерила шагами площадку для построений в ожидании каких-либо известий от поискового отряда. В соответствии с планом операции при достижении хоть сколько-то значимых успехов или получении важной информации один из разведчиков должен был перенестись на базу, чтобы доложить генеральше. Но уже миновал полдень, и солнце начало свой путь к горизонту, а до сих пор никто не появлялся. Феранви не без оснований опасалась, что никаких результатов они так и не добьются, и такой исход тревожил её куда больше, чем любой — даже самый печальный — другой.

Дарен Гильвейн собирал в дорогу припасы, а маленький Ранмэ крутился вокруг него суетливо — ему не терпелось уехать подальше от злополучного Лилландрила, где всю его семью повязали и без суда казнили имперцы. Гильвейн дважды подходил к генеральше с позвякивающим монетами мешочком и настойчиво просил принять оплату за помощь с дорогой и крышу над головой, но Феранви сначала просто отмахнулась и напомнила, что тут не корчма, а во второй раз грубо предложила «засунуть свое золото поглубже в свою данмерскую задницу или лучше потратить на ребенка, который остался без единой сменной рубахи». Гильвейн хмыкнул и больше с этим вопросом не лез. Зато Ранмэ постоянно приставал с расспросами, когда им предоставят лошадь, долго ли ехать до Общины Данмери, и убьёт ли Феранви всех имперцев. Генеральша лишь тяжко вздыхала — очень хотелось ответить «да», но слишком давно она вышла из возраста детских фантазий.

Тамил обучал двоих молодых присягнувших тонкостям ремесла боевого мага: на что обращать внимание при выборе комплекта полевой экипировки, каковы правила сотворения заклинаний при строевом бое, а также как утащить с кухни лишнюю порцию десерта, чтобы Феранви не заметила. Двое переглядывались и с упоением слушали — Тамил всегда был хорошим оратором, поэтому тяготы обучения молодёжи постоянно ложились на его плечи.

Вдруг за спиной Тамила и прямо перед лицом Феранви возникла яркая вспышка. Наконец-то, новости! Но это были не просто новости — на площадке возникли трое меров, только одного из которых Защитники признали сразу, а к двоим другим пришлось приглядеться. Рядом с боевым магом Заэлем тревожно металась на месте незнакомая альтмерская девушка, то и дело дергая за руку едва пребывающего в сознании, одетого в запятнанную кровью тюремную робу Тианарена, которого Заэль буквально держал на себе.

— Тамил, живо! — выкрикнула Феранви.

Он тут же бросил своих новобранцев и побежал в здание звать лекарей. Генеральша немедленно принялась помогать Заэлю, а постовой по имени Немлан пытался успокоить Сериральду, которая тут же начала кричать, чтобы её не бросали одну — обращалась она к Тианарену, игнорируя присутствие всех остальных.

— Отряд прибудет через пару часов, — мрачно сообщил Заэль. — Нужно подготовить место для павших.

Феранви вонзила похолодевший взгляд в бесцветное лицо боевого мага и без слов спросила: «сколько».

Он уточнил:

— Двое.

Тианарена сразу передали целителям, трое из которых по иронии были его учениками. Феранви осмотрела Сериральду и попросила Тамила отвести её пока на четвёртый этаж, где было меньше всего народа, но достаточно стражи для присмотра за несчастной.

— Мы отбили их у Ависен’эри, — сурово глядя перед собой, доложил Заэль. — И я с нетерпением жду рассказа от Тиа, когда он очнётся. Я хочу знать, кого именно и за что мы будем убивать в следующий раз.

Феранви сжала зубы до скрипа.

…

Вытянувшись во весь рост, Ависен лежал на кровати в своей роскошной, но ужасно запущенной спальне. Он был уже не молодым, но отнюдь не дряблым, его обнаженный мускулистый торс покрывали витиеватые черные татуировки, пересеченные несколькими крупными рубцами, шнуровка на льняных штанах была распущена. На стуле рядом, за резным столиком, белесым от пыли, сидел Менгидир, преданный страж тюрьмы Лилландрильских Преследователей, одетый в форменную одежду дворцового служащего, и поправлял высокий ворот камзола, который никогда не умел застегивать, как полагается. Ависен одеваться явно не торопился. Менгидир обернулся на него, завязывая темно-рыжие волосы в хвост и опасливым, как обычно, тоном заговорил:

— Всё-таки… Что будет, если план сорвётся? Чем это может вам грозить? Отставкой? Тюрьмой?

— Отставкой, тюрьмой, — забубнил Ависен монотонно, — дуэльными вызовами, требованиями компенсационных выплат, с большой вероятностью, смертью, и стопроцентным позором.

Менгидира всего трясло внутри от того, как спокойно Глава Братства Преследователей говорит о таких вещах, как о неизбежных, с выражением лица человека, готового шагнуть в открытое окно. Простой тюремный страж, даже будучи любовником Ависена, не имел права на бурные проявления эмоций и излишний интерес, и он это знал… Но какого труда ему стоило оставаться на месте, едва заметно дрожа всем телом, как сильно хотелось броситься к постели, схватить Ависена за руку и прижать её к своей груди! Не сегодня, так завтра разразится скандал, если хоть что-то всплывёт на поверхность — а ведь факт пленения гильдейского рыцаря могли подтвердить все, кто были в тот день на дороге у экипажа… Менгидира не отпускала тревога, страх, что однажды они расстанутся, как обычно, и не встретятся больше никогда. Ависен же чувствовал, как волчья пасть смыкает зубы на его горле… Волчья пасть, накрашенная яркой помадой леди Ланмилленар. Он привстал на кровати и потер шею. Менгидир чуть подался к нему. Ависен повернул уставшее лицо и тихо сказал:

— Если ты хочешь что-то попросить, то проси. Мы не в том возрасте и положении, чтобы стесняться.

Менгидир снова дёрнул ворот камзола — до чего же неудобная одежда! — и неуверенно проговорил:

— Единственное, чего бы я хотел, это чтобы уважаемая леди Ланмилленар больше никогда не оказалась там в мою смену… Если бы я знал, я бы поменялся с Лэйраном.

— Не поменялся бы, — строго ответил Ависен. — Потому что Сериральду я доверил тебе.

— Конечно! Да, точно… но теперь, когда её нет…