– Ну, – нетерпеливо издал Верзор.

Мария вздохнула и потянулась руками к ремню, свисающему с седла. Одну ногу она просунула в стремя, напряглась и с усилием взобралась на спину ящера, покрытую у холки крупными темными перьями. Воронавр слабо качнулся, отчего у лазутчицы захватило дух. Ей показалось, что она оседлала живую гору и с этой высоты может заглянуть чуть ли не за горизонт. Ей доводилось ездить верхом на сивах, но воронавр был куда крупнее и по ощущениям опаснее. Хотя Мария слышала о том, что воронавры более послушные и преданные, нежели своенравные сивы. Только синусам не хватало сил, чтобы приручить этих хищных ящеров.

Мария отодвинулась назад, и вскоре перед ней оказался Верзор. Гал передал поводья, и парень повел воронавра в сторону ворот. Когда ящер размашистым шагом двинулся с места, девушка от испуга схватилась за парня, после чего сконфуженно отстранилась, нащупав на седле ручки для второго всадника.

У ворот Мария и Верзор разминулись с патрульными, назначенными от других кадетских групп. Желая отвлечься от испуга, девушка стала прикидывать, в какую сторону побегут другие воронавры. Раз ящеров всего четыре, значит, каждый патрульный отряд патрулирует одну сторону света. В данный момент Верзор вел своего воронавра к северу.

– А можно помедленнее? – попросила Мария, с трудом удерживаясь в седле, когда ящер побежал трусцой.

– Хочешь до рассвета патрулировать? – съязвил Верзор.

«До чего знакомый голос, – подумала самозванка. – А не ты ли мою добычу увел из-под носа, когда я книжку воровала?».

Точно, тот самый наглец, что поймал ее у стены. В Марии начало разгораться любопытство. Заговорить или нет? Может, он сам скоро что-нибудь скажет, и тогда завяжется разговор?

«А вдруг они с Сарой были врагами? – предположила девушка. – Есть только один способ проверить это».

Немного помявшись и собравшись с духом, Мария изрекла:

– Тебе понравился обед?

– Обед? – переспросил Верзор, чуть обернувшись. – Тебе какая разница?

«Кажется, Сару он и впрямь недолюбливает, – решила Мария. – Хотя, может, у него что-то случилось, и он не в духе?»,

– Ты такой хмурый. Я подумала, вдруг тебе еда в трапезной не понравилась.

Верзор молчал, и Марии оставалось лишь догадываться, что написано у него на лице.

– По мне так самая настоящая гадость, – продолжила она, наморщившись так, словно снова ест то рагу. – На резину похоже, только мясо перевели.

– Так не ела бы, – бросил кадет через плечо.

«Противный», – подумала Мария без всякой злобы. Грубость-то не ей адресована, а Саре. Хотя девушка не была вполне уверена, грубо ли ведет себя Верзор или нет, ведь она плохо знала, как онца общаются друг с другом. У синусов такое пренебрежение к собеседнику воспринялось бы как неуважение.

– Как думаешь, мы найдем что-нибудь интересное по дороге? – предприняла еще одну попытку Мария.

– Мне все равно, – буркнул Верзор.

– А если что-то опасное?

– Отстань, – резким тоном оборвал ее кадет. – Давай просто молча проведем патруль?

«Нет, это точно грубость, – отбросила сомнения девушка. – С Сарой ему общаться определенно не нравится».

Марии показалось, будто к воровке, пойманной у стен Эль-Гор, Верзор отнесся гораздо дружелюбнее, чем к соратнице. От этого ей еще больше хотелось поговорить, узнать, что к чему. Но как это сделать, если разговор совсем не вяжется? В конце концов, она решила больше не доставать Верзора. Все-таки главная ее цель – изучение крепости. А если Мария будет нарываться, то точно вызовет подозрения. Если Верзор не любил общаться с Сарой, то с чего бы это Саре лезть к нему с разговорами?

А воронавр тем временем неустанно топтал землю мощными когтистыми лапами, двигаясь к северной границе. Вокруг высились столетние деревья с широченными стволами. В воздухе висел терпкий запах старой коры, под ногами ящера хрустели ветви и желуди. Воронавр чуть замедлился от тяжести – земля вместе с лесом устремилась вверх, образуя холм. Когда скакун поднялся на вершину, лес расступился, открыв патрульным печальное зрелище.

Внизу простиралась долина, усеянная заброшенными деревянными домами, словно вросшими в землю. Перекошенные заборы местами клонились вниз, двери во многих домах были распахнуты настежь или вовсе отсутствовали. Бугры разросшегося мха между строениями скрывали, должно быть, предметы, некогда служившие местным жителям в быту. А, может, земля в этом месте сама по себе волнистая.

Глядя из-за спины Верзора, Мария разглядела пробитое деревянное корыто и разбитый глиняный горшок. Дворовые тропы заросли травой, мох по стенам тянулся к крышам. Из окон выглядывала тьма. Никогда еще девушка не видела подобного запустения.

Верзор как-то нервно дернул рукой, слез с воронавра и, приказав тому оставаться на месте, сел на большой замшелый валун на краю обрыва. Мария тоже поспешила на землю и подошла к кадету, украдкой наблюдая за ним. Со стороны деревни подул ветер, принесший с собой запахи плесени и обветшалого тряпья. Молодой онца прикрыл глаза, вбирая в легкие воздух. Мария тоже принюхалась, пытаясь угадать, о чем думает ее напарник. Ей показалось, что он печален, но что грустного в заброшенных жилищах?