Шрифт:
Поблагодарив его, мы, наконец, въехали в лагерь.
Глава 25
Утром меня разбудили. Разбудил Хохо — и лицо у него было очень озабоченным. На улице царили сумерки, и только отсвет костра на стене шатра давал хоть какое-то освещение.
— Шрам, тебе срочно на выход, — проговорил он.
— Что там? — спросил я, спешно натягивая одежду за перегородкой, где была наша постель.
Пятнашка тоже проснулась и начала одеваться.
— Стражники, которые ааори привезли, шли через лагерь… А там наши девочки начали завтрак готовить… — пояснил Хохо.
Из шатра я вылетел как стрела. В жизни никогда так быстро не одевался. У того самого костра, чей свет проникал в шатёр, сгрудились три наших девушки — Клада, Ан-ани и Фука. Их окружили пятеро стражников из тех, что доставили ааори в лагерь. Один из стражников тянул на себя упирающуюся Ан-ани, пытаясь прижать её к себе.
— И что здесь происходит?! — спросил я, прерывая его забаву.
— Да вот, девок щупаем… — нагло ухмыляясь, ответил мне тот самый стражник.
— Это не девки, а бойцы сотни «Баржа», сотником которой я являюсь! — оборвал я его, подходя ближе. — И сейчас они готовят завтрак, неся службу. Вам кто разрешил заходить в лагерь сотни?
— Да мы… — стражник растерялся, но его поддержал другой.
— Слышь, а чего ты тут прискакал-то? Вы, никчёмные, совсем что….
Что мы там, я не стал дослушивать. Двинул ему по челюсти рукой в бронированной перчатке. Остальные дёрнулись за оружием, но голос Пятнашки у меня из-за спины их остановил:
— Вы как с сотником вэри разговариваете, уроды недоделанные?! Смирно!
Все четыре стражника, наконец, заметили мою брошь и побледнели. Пятый начал испуганно подниматься на ноги.
— П-п-простите, уважаемый сотник! Не разобрались…
— Ну и что мне с вами делать, неразборчивыми такими? — хмуро спросил я.
— Да отведи их к лори Ражему, — сказала Пятнашка, поравнявшись со мной. — Пускай он решает!
Со стороны стражников ощутимо поднялись волны страха.
— Что, уже с ним познакомились? — спросил я, наблюдая, как получивший по зубам отходит к своим, вытирая с губ кровь.
— Познакомились, — мрачно ответил тот. — Больше не надо.
— Проваливайте отсюда! — приказал я. — Увижу вас, придурков, ещё раз на наших участках — за одно это отведу к лори. Ясно?
— Услышали…
Стражники понуро поплелись из лагеря, распространяя вокруг волны страха, облегчения и винных паров.
— Уроды, нажрались и пошли искать, с кем развлечься, — проговорил Хохо, подходя к нам. — Нетнику по шее дали, когда он хотел их остановить….
— Сильно? — я обеспокоился, что получили стражники мало.
— Да не, так… — отмахнулся Хохо. — Пьяные же…
— Зря ты их отпустил, — заметила Пятнашка, приобнимая всё ещё дрожащую Ан-ани. — Сейчас сами жаловаться побегут.
— Ну так сами и дадут повод настучать лори, — ответил я.
К лори Ражему удалось попасть далеко не сразу — там перед шатром целая очередь скопилась. В шатре, помимо самого Ражего, был ещё один лори — и оба, как оказалось, меня знали.
— Гляди-ка, Шрам! — обрадовался один. — И смотри, Ражий, он вэри уже!
— Во как! — Ражий сидел за столом, заваленным бумагами, и отвлёкся, только когда второй лори ткнул его в плечо. — Ну здравствуй, Шрам!
— Добрый день, уважаемые! — согласился я. — А можно вопрос?..
— Я — лори Ан-иин, — представился второй лори, сидевший на краю стола. — Нас тогда не представили друг другу.
— Тогда — это когда?
— Шрам, год назад. Собрание командования, когда ты вышел из Линга с ребёнком, — напомнил Ражий, поднимаясь из-за стола. — Мы сидели у стенки и хорошо тебя помним. Гляжу, ты неплохо подрос, да?
— Да, — чуть смутившись, признал я. — Но мне и заместителю вся сотня оплачивала вэри.
— Ну и правильно сделали, — усмехнулся Ан-иин. — А сотня у тебя не «Баржа» случаем?
— Они самые, — подтвердил я.
Лори засмеялись, и в ответ на мой удивлённый взгляд Ражий пояснил:
— Да на тебя тут пожаловаться успели. Припёрся один стражник из Мобана и давай рассказывать, как ты ему в рожу дал. Было такое?
— Было, — не стал я отпираться, помянув про себя прозорливость Пятнашки. — Но там и обстоятельства…
— Да мы знаем! — хохотнул Ражий. — Мы его сразу допросили с мудрецом тысячи, а как узнали, как всё было — дали ещё раз в рожу и отправили к своим.