–  Нет, - помотал вихрастой головой лейтенант.
– Только шпагу… но она казенная.

Я подъехала ближе, провела ладонью над ножнами. Со стороны могло бы показаться, будто я глажу Лауриня по бедру. Он тоже это понял и приметно покраснел.

–  Чисто, - сказала я, - во всяком случае, никаких следов магии я не чувствую. А с приятелями не обнимались?

–  У нас такое не принято, - покосился на меня Лауринь.
– Руку пожимал, было дело. Но перчатки сегодня другие…

Я проверила на всякий случай - чисто. Видимо, приближаться к лейтенанту все-таки не рискнули.

–  Это вы в порядке конспирации мне все придворные слухи пересказали?
– весело спросила я.

–  Но вы же сами попросили! Я подумал, у вас есть причина…

–  А я решила, что причина есть у вас: вы так серьезно себя отродясь не вели, - заметила я.
– Что это с вами стряслось?

Лауринь уставился в гриву своему жеребчику.

–  Понятно, - кивнула я.
– Вы обиделись и решили изобразить сурового непреклонного мужчину. У вас почти получилось. Потренируйтесь еще немного, и вы даже меня сумеете провести, клянусь!

–  Вы снова насмехаетесь?
– Лауринь искоса взглянул на меня. Взгляд его был не столько обиженным, сколько злым.

Мы уже въезжали во двор.

–  Ну разумеется, - ответила я, спешиваясь и бросая поводья конюху.
– Пора бы уже привыкнуть. Идемте в дом, Лауринь. Не будем оповещать всю улицу о сложностях наших с вами отношений…

Лауринь смолчал.

–  Ну?
– спросила я, расположившись в любимом кресле.
– Что вас так гложет? То, что я вас обманула с той книгой, или то, что использовала как приманку для Наора?

–  А вы как думаете?
– Лауринь устроился на подоконнике и смотрел на меня гордо и презрительно. Будь на моем месте другая, это возымело бы действие, но меня только смех разбирал.

"А ведь взрослеет мальчик, - неожиданно подумалось мне.
– Еще годик-другой, и от одного его взгляда придворные дамы будут послушно рушиться в обморок… Ничего, что Лауринь с виду неказист, зато характер каков - ни одна не устоит! Наверно, оно и к лучшему…"

–  Представления не имею, - сказала я.
– Я никогда не была девятнадцатилетним юношей и не в состоянии вообразить, что творится у вас в голове. Надеюсь, однако, вы достаточно здравомыслящи, чтобы понять, почему я так поступила.

–  Я понимаю, - мрачно ответил Лауринь.
– Вы ведь объяснили. Знай я, что книга на самом деле цела, Афаз и тот, другой, это бы поняли…

–  Ну а тогда в чем дело?
– удивилась я.

–  Вы заранее это придумали?
– не отставал Лауринь.

–  Если вам так это важно, то - нет, - созналась я.
– Это было спонтанным решением. Вы как раз прирезали Бораса, а меня, на почве нервного потрясения, должно быть, осенило, как следует поступить. Вы довольны?

–  Ну… - Лауринь по-прежнему смотрел в пол.

–  Перестаньте строить из себя трагического героя, - велела я, - вам не идет, да и играете вы неубедительно.

–  Потом-то вы могли рассказать…

–  Нет, - ответила я.
– Откуда мне знать, что с вами может приключиться во дворце? Там множество укромных уголков, вас не найдут, случись что… Правду вам знать было ни к чему, уж поверьте! Вы лучше скажите, получилось у вас переговорить с кем-то из придворных магов?

–  Да.
– Лауринь, кажется, решил быть немногословным.

–  Прикажете мне из вас слова клещами тянуть?
– нахмурилась я.
– Лауринь, мне сейчас не до шуток и не до ваших обид. Раз уж вы так оскорблены поручением, что дал вам дед, я готова извиниться. Разумеется, только в том случае, если вы немедленно расскажете мне, как вы это поручение выполнили!

–  Не стоит, Фло, - Лауринь, наконец, посмотрел на меня. На сей раз взгляд его показался мне насмешливым.
– Все равно искреннего извинения у вас не получится.

–  Я вас решительно не узнаю, - созналась я.
– Но раз уж извинения вам не нужны, то сделайте милость, доложите, что там с помянутыми придворными магами!

–  Мне не удалось застать их поодиночке, - произнес Лауринь, - хотя я несколько раз пытался. В конце концов, это уже стало выглядеть подозрительно, и мне пришлось… пришлось, в общем, говорить с обоими.

–  Вот как?
– хмыкнула я.
– Очень интересно. Продолжайте.

–  Вернее, говорил я с господином Рессом, - поправился Лауринь.
– Господин Таваль слушал. Я сказал то, что велел господин Нарен. Господин Ресс задал несколько вопросов - о том, как выглядела книга, где я ее видел, и все. А Таваль… он спросил, зачем я это говорю.

–  И что вы ответили?

–  Я сказал, что опасаюсь за вас, - хмуро ответил Лауринь.
– Что я, конечно, могу понять ваш интерес к этой книге, но боюсь, как бы вы не пали жертвой того, кто за ней охотится. Я был неправ?