— Тогда, заключим временный нейтралитет.

Мы с Кианом пожали друг другу руки, при этом прожигая глазами, в которых плескалась ненависть. Но этого было достаточно для нашей будущей совместной миссии. И вовсе не означало, что я расслаблюсь и поверю в наше хрупкое соглашение.

— Какой план? — уточнил Вэйс, откровенно разглядывая меня. Неужели ни разу не видел живого мага?

— Для начала поймаем Эроса.

По всеобщему молчанию, я понял, что никто не имеет понятия о существах этого леса, тем более о таком древнем.

— Итак, курс для тех, кто особо не читает книг. Эрос или его еще называют «зверь ненависти» древнее создание этого леса, которое питается человеческими эмоциями, а точнее одной — ненавистью. Поймать его достаточно сложно, но ещё сложнее сделать так, чтобы он доверился нам.

— И в чем смысл? — Инанна вскинула бровь.

— Эрос не просто древнее создание, он достаточно стар для того, чтобы помнить лес, еще до Кровавой войны.

— Постой, — Вэйс выглядел озадаченным, — ты хочешь использовать его в качестве проводника?

— А ты не глуп, — я улыбнулся. — Аквилея стерта, но след все еще где-то в этом лесу. Раньше, во времена расцвета города, Эросы принадлежали членам королевской семьи, они сильные и умные существа. Но во время войны, все существа покинули город. А значит остались здесь, в глубинах этого леса. Если мы найдем зверя ненависти, он сможет с помощью своих воспоминаний показать нам место, где был город.

— Звучит неплохо, — кивнул Киан, — но ты сам сказал, что они достаточно умны. Ты уверен, что мы сможем его поймать? Если нет, то потеряем время зря, стоит придумать другой вариант.

— Другого нет, — произнес я. — Мне нужна подпитка сознания, и Эрос подойдет лучше всего. Объединив наши воспоминания, мы сможем найти Аквилею.

Нам пришлось выкопать огромную яму, достаточно глубокую, чтобы там поместился человек и широкую, чтобы человек и зверь не смогли в первую же секунду разорвать друг друга. На это ушло несколько дней. Воины были достаточно выносливы и это ускоряло процесс. Лишним звеном в нашей команде сейчас была лишь Инанна, на которую была возложена обязанность добывать еду. В нашем импровизированном лагере мы распределили время для дежурств. И почти каждую ночь нам приходилось сражаться с теми, кто посчитал нас ужином. Это было непросто. Аквилея уплывала все дальше, а Катрина с каждым днем все больше сливалась с городом, без возможности выхода.

Я потерял счет часам, закатам и рассветам, солнце перетекало в луну, а мы даже не замечали этого. За несколько дней мы все вымотались, не оставалось сил даже для обычных бесед. Я и Киан держали дистанцию, на вражду и споры просто не было времени. Бывали моменты, когда я мирился с его присутствием и казалось, будто мы были обычными знакомыми, без ненависти и различий в происхождении. Но это были лишь моменты…

Нильс и Вэйс были неразлучны. Несколько месяцев разлуки братья наверстывали сейчас — в тревожные ночи и однотонные дни. Я занимался обдумыванием плана, но выходило плохо — я не знал, во что превратился город за столько лет, и какое место в их иерархии теперь занимает моя огненная воительница. Маги никогда не жаловали воинов, и я надеялся, что они не поймут что она из альянса Чести. Тогда нам не успеть застать ее живой.

Мои сны становились все мрачнее с каждым днем. И чем усерднее я думал и работал, тем чернее было будущее. Инанна больше не проникала во сны, ее силы истончились, и я больше не мог встречаться с Катриной. Это делало меня раздражительным и резким. Неизвестность пугала больше всего. Но еще больше пугала неудача. Все, кто был сейчас со мной, согласились на мой план и изматывали себя. Но если он провалится… я распадусь на части. 

— Поговорим? — Киан подошел ко мне. Серьезный, замкнутый, но где-то в глубине его глаз прятался страх. И только он толкнул меня согласиться на разговор.

Мы отошли от лагеря, над которым сгущались сумерки. Нильс был назначен дежурным и значит, мы могли поговорить. Впервые поговорить. Этот жест вызвал у меня удивление и вместе с тем я знал, что разговор будет не легким.

Я уже и забыл, что значит жить. Просто плыть по течению, принимать простые решения и быть счастливым. Но в мире Металлики все выживали. Даже те, кто находился под «крылом» короля были вынуждены бороться за славу, уважение. А я всегда боролся за право жить. Сначала за свое право, потом за право всей деревни. Меня придавливало, ломало и уничтожало все, с чем я боролся. А бороться приходилось каждую минуту. И теперь отпустить контроль, было немыслимо. Даже сейчас, все зависело от меня одного — жизнь Катрины и даже такая мелочь как разговор с Кианом.

Воин присел на траву и прислонился к дереву. Круги под глазами и взлохмаченные волосы были отражением меня самого. Мы выглядели как две поистрепавшиеся куклы. Но как не странно, это было то состояние, когда мы могли поговорить.

— Ты уверен в своем плане?

Я был не удивлён такому вопросу. И собирался быть честным.

— Не уверен, — я покачал головой. Мы сидели друг напротив друга, и я видел каждую эмоцию на лице воина — страх и разочарование. — Но если он сработает, все станет реальным.