Он снова увидел Сидорова, и вспомнил, зачем вызвал его.

— Возьми пацанов — тех, кому доверяешь, и проучите ее. Чтоб шалаве мало не казалось… все вместе, или поочередно. И выродка не забудь — мразь решила, что может забрать у меня, что захочет… мою жену, мои цветы… Степа, отбейте его в филе, — полковник потянулся к столу, перебирая бутылку одну за другой. — И скажи, пусть принесут еще. В горле сухо. Ясно? Понял? Бля, че стоишь тут до сих пор?!

Сидоров кивнул и вышел. Яснее некуда. Ученая с выродком заслужили наказание. А Босс заслуживал возмездия.

****

В нос ударил резкий запах пота. Нехотя открыв глаза, я увидел козлиную эспаньолку, а затем и самого сержанта Кузьму. Он схватил меня за плечи и сотряс, пытаясь разбудить. Гад влепил пощечину, и я мгновенно проснулся.

— Что тебе нужно? Какого черта? — я пытался вернуть себе ориентацию в пространстве.

— Встань, говноед! Лейтенант вызывает!

Он бросил мне штаны, а я потянулся к часам на тумбе, и глянул время. Цербер виновато выглядывал из-под стола, ведь это он допустил кретина к хозяину. Хрен с тобой, пес — я всегда знал, что могу рассчитывать только на себя.

— Сидоров? Зачем?

И снова получил удар по лицу. Викрама срань! Что происходит?! Я подскочил, как на пружинах, и замахнулся кулаком, но промазал, попав в стенку. А сам пропустил удар, шмякнувшись на стул. Кузьма не успокоился, и резко опрокинул меня — так, что моя голова чуть не отвалилась. Я оказался на полу, а сержант поставил стул на меня, сдавив грудную клетку проножками. Появился пистолет, и дуло нацелилось как раз промеж моих глаз.

— В принципе, Степан Васильевич не обидится, если я тебя не доведу, — ухмыльнулся вояка. — Ты же сопротивляешься. А итог будет один и тот же.

— За что?! — я задыхался, мне нужно было сообразить, как избежать печального конца.

— Карты на стол, придурок! — поморщился сержант. — Ты цветы у Босса стырил? А жену его на хрена ты трахнул? Дебилы вы, оба… ниче, эту шлендру тоже кое-что ждет… ей понравится.

Кузьма попытался демонстративно вытереть ботинок о мою футболку, но ему пришлось для этого засунуть ногу под стул.

— Фас! — что есть мочи прохрипел я, не особо надеясь на результат. Цербера я ничему такому не учил — он был дикий, как репей в поле.

Но, пес отреагировал — мелькнула крупная туша, и клыкастая челюсть громко клацнула где-то рядом, и выше. Сержант завопил, паля во все стороны. Я оттолкнул его и завалил на плиту. Несколько ударов отломанной ножкой стула — и тело вояки сползло вниз. Потирая забитую грудину одной рукой, второй я погладил вздыбленную, как стерня, шерсть Цербера.

— Молодец, — я похвалил его, и он завилял хвостом. — А теперь нам нужна Кареглазка. Судя по всему, ей грозит опасность.

****

Крылова долго пролежала на диване с мирно сопящей Миланой, но уснуть не смогла. Тогда она оставила дочку с Зоей, а сама вышла прогуляться — и заодно, успокоиться.

Церковь святого Ильи ожидаемо была открытой и пустой, хотя еще недавно в ней отпевался Агафон. Отец Киприан отсутствовал — Лена подозревала, что он утрескался с Гориным. Горящие свечи отбрасывали причудливые тени на настенную мозаику. Пахло ладаном. Батюшка любил рассказывать, что святой Илья является провозвестником Христа, и предтечей Второго Пришествия, а потому этот храм имеет особое значение.

Она просидела в церкви около часа, и немного остыла, хотя ничего нового не придумала. Наоборот, ученая укрепилась в решении попытаться завтра склонить Илью на экспедицию в Новониколаевск. Тогда Милана сможет остаться здесь. Временно. Если мужа уговорить не удастся — придется сразу отправиться в Колонии, оставить там дочь, и только после этого она сможет отправиться за Ковчегом. Больше нечего и голову ломать. Единственное, что никогда не давало ей расслабиться — время. Она постоянно тревожилась, что времени нет… что она не успевает. Каждый день человеческая популяция снижалась, а орды морфов уже пробирались к тающим ледникам Крайнего Севера. А теперь стало еще хуже, они смогут давать потомство… Ковчег нужен срочно, иначе будет поздно. Не ради гориных и менаевых — ради Миланы и ее будущего.

Она только встала с лавки, как услышала сзади странный звук, сопровожденный дуновением свежего воздуха. В приоткрытых дверях стоял Сидоров. Их глаза встретились.

— Чего тебе? — спросила Крылова.

Лейтенант вошел, а за ним — еще два солдата. Их движения были неустойчивыми.

— Степан, ты пьян?

Ухмыляясь, Сидоров прошел к алтарю. Огромной конопатой ручищей он отодвинул Евангелие, крест и чашу для служений, влезая на престол. Покачиваясь, его ботинки свесились над полом.

— Вас зовут, — словно невзначай сообщил Сидоров. — Мы пришли вас забрать.

Солдаты бродили вокруг, разглядывая иконы, мозаики и фрески.

— Кто зовет? Я никуда не пойду.

Лейтенант насупился.

— Елена Ивановна, не будьте сукой, хоть сейчас. Пойдемте из этого святого места.

Ученая достала смарт-браслет, намереваясь отправить в штаб сигнал тревоги. Солдаты немедленно схватили ее и содрали браслет с запястья. Они так грубо дергали, что блузка треснула, и перламутровые пуговицы посыпались под ноги. Лена оказалась с обнаженным бюстом — посреди церкви, посреди солдат.