Илья слетел с катушек. Очевидно, что из-за измены. Это было так глупо с ее стороны, что захотелось плакать. Подставила она не только себя, и не только дочку. Если с ней что-то произойдет по воле обезумевшего мужа, то Ковчег никогда не будет найден. Она может стать причиной окончательного исчезновения людей с лица Земли. Есть и плюс, хотя весьма сомнительный — прошлая ночь расставила все точки над «и», отсеяв из ее жизни и планов Менаева, убрав все иллюзии, и растоптав розовые очки.

Оставался единственный выход: эвакуация в Колонии, а желательно на Шпицберген — подальше от Мечникова. Возможно, что президент уже остыл — не могут ведь люди злиться вечно! Там она определит Милану в хорошие руки, а сама отправится в экспедицию в Биоген. Ради примирения с Мечниковым придется пойти на жертвы, но в нынешних обстоятельствах это было спасение с минимальными последствиями.

Скорее всего, муж продолжает пьянствовать, так как утром в Крепости было непривычно тихо. Илья так просто не выходит из своих запоев. Хорошо, что людей мало — зеркало продемонстрировало, что выглядела она не очень. Помимо многочисленных синяков по всему телу, у нее была гематома на лбу, разбитая губа и порез на щеке.

Возле Куба ошивался большеголовый Куриленко, казалось, что он жил на рабочем месте. Человек-арбуз, — так прозвал его Менаев. Петя Арбуз — зато наушники на башне хорошо сидят. Она вспомнило это, и рассмеялась. Да, Гриша придумывал людям подходящие прозвища. Был у него такой талант. Она поздоровалась с Куриленко, а он ответил неуверенно, и как-то странно посмотрел.

— Вам туда нельзя, — вдруг сказал связист, пресекая ее движение к двери.

— И кто же мне запретит? — она почувствовала раздражение.

Куриленко нервничал, пожевывая язык.

— Босс запретил Вас пускать. Внутри охрана. Нельзя Вам.

— Горин мне не начальник! — возмутилась она. — Я должна связаться с Колониями!

— Нет, не получится, — Куриленко понизил голос, и стало заметно, что он до чертиков испуган. — Андреич пришел ни свет, ни заря, злющий. Застрелил двух ребят. И про Вас предупредил.

Крылова вытаращила глаза. Так вот, что происходит! Вот почему Илион такой пустой — все просто попрятались от мужа!

— Он пьет постоянно, и Вас все время проклинает, называет сукой и шлюхой, — продолжил связист. — Сказал, кто поможет Вам — останется без головы. Лучше бы Вы пошли домой, — он махнул в сторону домиков. — Надо подождать, пока все не устаканится.

Куриленко оглянулся, и потянул ее за рукав за угол.

— В Долине полностью отключили связь, только проводная осталась. Только тихо — не говорите никому. Вообще — обо всем, что я сказал. Просто я считаю… плохо это, — он шептал едва слышно.

Ученая признательно кивнула, и поспешила убраться от Куба. Действительно, сейчас скандалить с Ильей бесполезно. Наоборот, опасно. Она пошла в Логос, рассчитывая переговорить с Керезорой.

****

Было еще темно, но приближающийся рассвет уже окрашивал горизонт в яркие тона. Было холодно, и рядовому Ерёмину хотелось спать. Глаза смыкались — но не дай Бог! Он подбросил хворост в печь, чтоб закипел чайник. Надо еще врезать кофе. Иначе он не дождется смены.

Сейчас он отольет, попьет кофейка, часик-два — и его сменят. Эта ночь была нервозной — его напарник Иванов слег на больничку с болями в животе, оставив Ерёмина одного. Может быть, у Иванова воспаление аппендицита. Но, ему-то что от этого? Нельзя, не положено дежурить одному! Здесь, прямо за быстрой рекой Катунь, находилась граница между мирами — человеческим, и безумным миром наследия Викрама Матхаи. Будь он неладен! Наверное, его уже прокляли все, кто мог…

Блокпост находился прямо перед плотиной, и задачей солдат было предупредить возможные вторжения морфов. Слава Богу, что Ерёмин давно с таким не сталкивался, ведь дамба была надежно защищена от проникновения — начиная заминированным противоположным берегом, с железным частоколом и колючей проволокой, и заканчивая высоким током, пущеным по арматуре. А венчала защитный рубеж пулеметная точка, установленная на вышке.

Помимо блокпоста на дамбе, в трех километрах южнее находился КПП. Там уже все было значительно серьезнее — контрольно-пропускной пункт находился на единственном мосте, ведущем в Новогорск, в долину, и соответственно, дальше, в Новый Илион. Там была даже пушка, и в дежурный наряд всегда заступало не меньше пяти человек. Учитывая, что твари были не способны перебраться через реку, пока что долина была надежно изолирована от внешних угроз.

Конечно, дамба все же была лишней переправой на другой берег, и в такой ситуации была логика в том, чтоб взорвать ее к епеням. Но, данное гидротехническое сооружение играло важнейшую роль. Дамба была нужна для небольшой электростанции, благодаря которой жизнь в Илионе была похожа на цивилизацию до Вспышки.

Зевнув, Ерёмин подумал, что дамба нужна хотя бы для того, чтоб был запасной выход из долины — на случай если что-то пойдет не так. Все-таки, один-единственный мост… не станет его вдруг, и что? Вот он, например, из-за Вспышки так и не научился плавать. Вдруг чего, улепетывая с Илиона, он даже не сможет переплыть реку.

Он направил струю вниз по склону, когда сквозь шум быстрого горного потока послышалось что-то похожее на кашель. Ерёмин встряхнулся — надо просыпаться. Мерещится черт знает что. Подняв сонные глаза, он все же взглянул на заросли внизу, и не поверил увиденному.

Человек. Или морф? Да нет — как бы он перебрался на этот берег?!

Осторожно, с пистолетом и фонарем в руках, Ерёмин стал спускаться вниз. Земля сыпалась, и несколько раз он чуть не упал. Человек на берегу кашлял все громче.