— Именно так! Вот мы, крамы, — творческое начало бога, любимцы его, а вы — темные закоулки его подсознания.

— Спасибо! — не переставая улыбаться, воскликнул Марсий. — И где живет этот бог? — Везде! Он дух! — выражение ее лица стало просветленным. — А мы избраны им, чтобы образумить вас.

— То есть у вашего бога проблемы с психикой? Ну, раз он сам не может совладать со своим рассудком?

— Если бы ты мог заглядывать в сознание людей, ты бы и сам понял, насколько там все сложно. За всю жизнь я не встречала ни одного, чей рассудок находился бы в гармонии. Так же и у него, тулонцы воюют с крамами, пацифы — с мурийцами.

— Но ты же говоришь о боге, а не о человеке? — уже с серьезными нотками в голосе произнес Марсий. — Модель его сознания подразумевает идеальность. Разве не так?

В этот момент терпение Ёнка, наблюдавшего за беседой со стороны, лопнуло и, резко развернувшись на сто восемьдесят градусов, он прокричал:

— Стоп! Хватит! Вы ничего не знаете, ничего не понимаете! Все совсем не так. Никакого бога нет, это раз! — крикнул он, уставившись на Атлу. — Никаких подводных людей не было, это два! — прокричал он в сторону Марсия, краснея. — Но я вас за эту ересь не виню, потому что это целиком и полностью вина пацифов, это три!

— В каком смысле вина пацифов? — недоуменно воскликнул Марсий.

— Пацифы существовали во Вселенной всегда. Вас искусственно вывели из наших генов и расселили по другим планетам, но эксперимент не удался. Вы все являетесь лишь жалким нашим подобием — мутантами. У крамов аномалия повлияла на мозг, у тулонцев на кость и обесцвечивание. Оставив вас жить из жалости, мы уже много лет пытаемся забыть о своей ошибке. Отгородившись от вас стеной, мы с трудом пытаемся сохранить чистоту своего мира, — закончив свою речь громким глотательным звуком, спровоцированным спазмами в горле, Ёнк отвернулся.

Марсий, ошарашенный историей пацифа, стоял не шелохнувшись. Такого поворота он не ожидал. Надо признаться, наглостью и манией величия Ёнк переплюнул их всех. Эта версия сильно ударила его по самолюбию.

«Надо же такое придумать?» — недоумевал Марсий. — «По его мнению, я всего лишь жалкая попытка создать копию с этих нелепых низких существ».

Прокрутив весь состоявшийся только что диалог в своей голове еще раз, юноша стал хохотать.

— А ты знаешь, что самое интересное? — сквозь смех попытался произнести он, обращаясь к Атле.

— Что? — спросила девушка.

— То, что он, впрочем, как и ты и как я, твердо уверен в своей правоте. И никто не убедит нас в обратном, — подвел он итог беседе.

В воцарившейся тишине каждый остался при своих мыслях. Тоннель Ольмеко завершился. Они очутились в иной галактике, в ином мире, но никто не думал об этом сейчас, а только о том, что услышал секунду назад. Каждый хотя бы на мгновение усомнился в собственной религии, в том, во что тысячелетиями верили их предки, в том, на чем выросли их миры. В наркотическую зависимость от магического тоннеля никто не попал, это радовало, но не сильно. Прохождение сквозь портал оставило после себя осадок грусти. Хотя, бесспорно, впервые за долгое время всем удалось выговориться.

Марсий много думал о состоявшемся только что диалоге. В его сознании произошли перемены. Услышав истории Ёнка и Атлы, он попробовал взглянуть на себя их глазами. «Надо же, Ёнк смотрит на меня, и, кажется, все в порядке и наладилась связь, а на самом деле он воспринимает меня сумасшедшим мутантом, похитившим его по причине аномальной работы мозга. Возможно, он даже не злится на нас, скорее относится снисходительно, учитывая, что потакает безумному желанию найти неведомый мир. Может, его терзает вина за грехи предков? Может, ему даже нас жаль? Ну, а Атла? В ней столько жизни, и в то же время она такая загадочная. Трудно даже представить, как она ко мне относится, если считает всех тулонцев порождением темных закоулков подсознания неведомого божества. Скорее всего, она нас обоих презирает. Но надо признать, во всей сложившейся ситуации она и впрямь выше нас наголову, хотя бы даже потому, что и в эту секунду знает, о чем думаю я».

Чужая галактика Трон встречала их равнодушно и холодно. Они проложили маршрут до второго тоннеля и полетели навстречу ему, набирая скорость. Ёнк просчитал маршрут. Он учел траекторию движения и скорость всех космических тел системы Трон, проложил прямую до портала Делос, по которой они могли беспрепятственно идти на протяжении четырех месяцев, и, успокоившись, сосредоточился на починке своей сферы.

Он постоянно уходил в лабораторию. Вернуть сферу к жизни стало для него точно такой же миссией, как и добраться до спасительного мира. Атла не видела в этом угрозы. Такие сферы не способны были на межзвездные перемещения, летали только внутри системы. Они уже скакнули через нору, и теперь, даже если бы пациф и починил свою машину, то от них он все равно бы никуда не делся.

— Сфера может пригодиться нам, если мы достигнем планеты, — поддерживал его затею с ремонтом Марсий. — Восхищаюсь твоим терпением, если ты справишься, то у нас будет в распоряжении два корабля.

Пациф не реагировал на похвалу и по-прежнему плохо шел на контакт. Фрагмент за фрагментом он восстанавливал оболочку и устранял деформации.

— Что если ему удастся восстановить связь? — тревожно спросила Атла Марсия.

— Не думаю, что это возможно, — ответил Марсий.

Марсий показал Атле обломок одной из игл. Он прятал ее в своем кармане.