Ивар повернул ко мне своё измученное лицо. Было видно, что сопротивляться у него больше нет сил. Сожаление об упущенном я успела рассмотреть в глубине его очей, прежде чем он повернулся к Надежде и сквозь зубы процедил:

– Давай, сковывай меня. Но я буду жить о-о-очень долго, Надежда. Я найду момент и сожру тебя живьём. А после и твоих ублюдков, которых ты в городе пристроила, и их потомков. Я весь твой род с лица земли сотру. Вот увидишь.

Надежда слушала его слова и менялась в лице. Из эмоций созвучных с её именем, образовалась гримаса презрения и скрытого страха. Больше уговаривать колдунья не могла, ведь Н'Гунн уже заканчивал с последним её рабом. Ещё несколько минут, и пёс Тьмы сомкнёт челюсть на её шее. Колдунья должна была сделать выбор. И она выбрала. Прошипела лишь: "Ну как хочешь". И сжала хватку заклинания. Путы, удерживающие Ивара, с гулким хрустом свернули ему шею. Я бросилась к ней за секунду до того, как увидела на её лице мрачную решимость. Но я не была ни быстра, ни сильна. Зато Н'Гунн был. Он перепрыгнул через меня и повалил Надежду на землю. Я заметила, как он вздрогнул, придавливая её всем своим телом. Я подошла, и он отступил. Колдунья была мертва. А у него, там, где я предполагала было сердце, торчал стилет. Должно быть, Надежда успела вытащить его из земли и выставить перед собой, а Н'Гунн напоролся на него, как на копье. Он отступил на десяток шагов вправо и повалился набок. Я огляделась. Все почти, как в моем сне. Артур в луже собственной крови. Ивар лежит вывернутой под неестественным углом шеей.

Н'Гунн был ещё жив и я, отбросив своё оружие припала к нему. Меня больше не смущал его облик, ведь это был он настоящий. Гончий приобнял меня своей когтистой рукой. Я уткнулась лицом в его шерсть, оказавшейся на удивление мягкой, закрыла глаза. Почувствовав на себе уже не когти, а пальцы я подняла лицо и увидела перед собой человека. Он поменял облик. Его рука мягко взяла меня за подбородок и привлекала к своим губам. Он целовал моё лицо, а я наслаждалась каждым прикосновением, которые становились все настойчивее, чем больше я распалялась. Брюки на мне треснули по швам. Ого, вот это силища! Теперь придётся в деревню идти голой. Ну и плевать. Я, отбрасывая от себя то, что недавно было моей одеждой, стараясь второпях приблизить такой долгожданный момент проникновения. И он наступил. Н'Гунн вошёл в меня с утробным рыком, свирепо и безудержно, как дикий зверь, которым он по сути своей и был. Я выгнулась дугой под ним, почувствовав в себе его плоть. Наконец-то! Не давая мне ни секунды перевести дух, он двигался во мне, постепенно наращивая темп, а я стонала, как актриса из порно. Только мои стоны не были наигранными. Они возникали глубоко внутри меня, там, где его плоть вонзалась в меня, затем покидала моё лоно, а после вновь вонзалась. Сейчас не было ничего важнее этих движений. Ничего лучше и ничего слаще. Никогда раньше я не испытывала подобного. И никогда ранее я не была столь влажной. Н'Гунн тоже стонал, целуя меня, рычал, кусая мои губы до крови. Он запустил руку в мои волосы и сжал. Я ощутила боль. Не только от натягивающихся волос. Боль была где-то далеко, словно меня покидала жизнь. Прямо сейчас часть моих жизненных сил перетекала к нему, залечивая его раны и очищая кровь. Где-то на задворках сознания я почувствовала, что близка к кульминации. Гончий сдерживает себя, чтобы я как можно дольше могла насладиться его близостью. Но я себя усмирить была не в силах и обхватив его ногами за бёдра, прижалась к Н'Гунну настолько плотно, чтобы как можно глубже загнать его в себя. Задрожала и забилась в конвульсиях. За несколько мгновений перед тем, как провалиться в сладкую истому, его семя излилось вовнутрь меня, обжигая, разливаясь, горячим потоком по всему телу. Н'Гунн увлёк моё сознание за собой в темноту.

Возвращаясь в реальность, я тяжело дышала. Мелодичный смех, похожий на журчание холодного ручейка в лесу, когда вокруг царит давящая жара, вывел меня из бессознания. Первым было чувство жажды, очень хотелось пить. Вторым же - полное непонимание, где я нахожусь, и что происходит. Я была в одежде, и вся она была целой. Брюки в районе паха влажные. Рядом был Н'Гунн. Он лежал на спине, приподняв торс на локтях. Больше подняться он не мог, как и я. Какая-то невиданная сила прижимала нас к земле, не давая встать. Н'Гунн был в облике человека и полностью обнажён. Не в силах перебороть любопытство, я осмотрела его с ног до головы. Та часть его естества, которая подарила мне столько удовольствия, блестела, храня следы нашего соития. И она была просто огромной! Как он только не разорвал меня? И все же я была в одежде, хотя отчётливо помнила, как Гончий рвал её на мне, стремясь добраться до заветной цели. Ещё одной важной деталью было отсутствие любых повреждений на теле Н'Гунна. Ни единой царапины. Я протянулась к нему энергетически и обнаружила, что он полностью исцелился. Это от меня он так подпитался?

Когда нашла в себе силы оторвать взгляд от Н'Гунна и его прелестей, я посмотрела перед собой. Звук её шагов был похож на порыв ветра, шуршащего колосками пшеницы в поле. Запах исходивший от неё все время менялся. Она пахла то карамелью, то ванилью, то свежей выпечкой, то весенними цветами, то морскими волнами... Все те запахи, которые я так любила, я чувствовала сейчас от неё, названной гостьи нашей кровавой вечеринки. Это был самый тёмный час перед рассветом, и её силуэт становился то расплывчатым, как призрак, то с чёткими очертаниями, как существа из плоти и крови. Я восхищённо смотрела на неё, казалось не было в этом мире ничего более прекрасного, ничего более желанного. От неё веяло немыслимой силой, и она без сомнения раздавит нас как букашек. Темноволосая, стройная, как лань и грациозная, как кошка. Как будто ангел, спустившийся с небес, настолько она была прекрасна! Её голубые глаза сияли холодным светом, он даровал жизнь, он же и отбирал её. Она поправила подол своего платья, которое белоснежным цветом создавало контраст с идеальной загорелой до золотистого оттенка кожей, и весь мир пришёл в движение. Пространство наполнилось звуками жизни, запели птицы на деревьях, зашуршали насекомые в траве. Этот мир оживал от её движений, он отвечал ей, он дышал вместе с ней. Я не могла ни пошевелится, ни издать хотя бы звук. Нам ещё не разрешали говорить. Прекрасная дева посмотрела на меня и в долю секунды вся моя жизнь стала её достоянием, а я сама - её собственностью. Не нужно было ни колдовства, ни заклятий, чтобы подчинить нас с Н'Гунном, она сделала это безо всяких усилий, ведь была рождена для поклонения.

На правах хозяйки она окинула взглядом местность и на её великолепном лице отразилась печаль.

Сколько здесь павших...
– Прошептала она, и голос её походил на прекраснейшую музыку. Печаль в её облике сменился восхищением.
– И какая великая жертва!

Она посмотрела на Н'Гунна, сменив восхищение, на праведный гнев:

– И все же вы пришли сюда, не спросив разрешения. Судьба ваша вполне заслуженна.

Внезапно я почувствовала, что могу говорить и не замедлила воспользоваться этим:

– Ты убьёшь нас?

– А ты хочешь этого?
– Она улыбнулась, хитро прищурив глаза.

Я отрицательно замотала головой.

– Хорошо.
– Согласилась она.

Мне полегчало до того момента, как она вновь заговорила:

– Вы оказали неоценимую услугу, уничтожив это существо.
– Она указала жестом на бездыханное тело колдуньи.
– Не дали ей призвать на свою сторону принца Хаоса, который стал бы сильным врагом. Я пришла сюда покончить с ней и отобрать силу, что когда-то дала. Но вы справились и без меня.

Это была явная похвала, но во мне вдруг вскипело негодование - она ведь могла одним жестом нейтрализовать Надежду и все мы остались бы живы.

– Почему ты не помогла нам?
– Выпалила я и тут же прикусила язык.

Моя дерзость ничуть не смутила собеседницу. Проявление истинной силы - быть снисходительным к выпадам тех, кто значительно слабее.

– А разве вы просили о помощи?

Не просили. Мы были слишком самонадеянными, чтобы попросить. И слишком боялись.

– В награду за вашу жертву, я верну всех к жизни. Но в наказание за то, что вы явились туда, куда вас не звали, одну жизнь заберу себе.

– Кого?
– Спросила я.

– А это уже зависит от тебя.

Дав мне возможность осознать услышанное, она продолжила:

– Твои терзания знакомы мне. Как прошлого порыв, затронула ты давно забытые струны моей души. И коли так, я даю тебе право выбора. Оставить Гончего тебе или вернуть демона? Один из них умрёт, мы поглотим его. Душа того, кого отвергнешь ты, станет пеплом этого мира.

Она помолчала немного и прибавила:

– Поторопись. Их души растворяются. Решай скорее.