– Это не ящики, -- через полминуты сказал Йиолог.

– А что?

– Коробки с видиками... В канистрах - самогонка, - Рокотов завинтил жестяную крышку емкости.

Филонов втянул ноздрями воздух.

– Точно. Но оружейным маслицем тоже попахивает...

– Чувствую. Может, перевалочный пункт?

– Вернее - передаточный, - зло сказал экс-браконьер.
– Наши им оружие, чичики - самогонку и аппаратуру.

– Даже так?
– эта простая мысль в голову Влада почему-то не пришла.

– Таких вариантов - сколько хошь...

– Я-ясно, - биолог посветил на земляные стены и похлопал себя по карману.
– Что ж, будем учить. Никитой, у тебя леска есть?

– Ну...

– Давай сюда.

* * *

Профессор Дитман зашелестел газетой, разыскивая указанную ассистентом статью, и по прочтении ее удивленно поднял брови.

– Они что, серьезно?

Ассистент нацедил себе полчашки кофе без кофеина, бросил пару таблеток заменителя сахара и уместился на самом краешке стула напротив профессорского кресла.

– Это официальная позиция их правительства...

– Русские - дикари, - констатировал Дитман.
– Только они могут обвинять иностранное государство в таране собственной лодки и не предъявлять никаких доказательств. Я все больше и больше склоняюсь к мнению, что лишение их права голоса в Парламентской Ассамблее Совета Европы было правильным. Хотя, как вы знаете, полгода назад я не был столь категоричен..,

Ассистент пожал плечами.

– Я работал с русскими. Нормальные люди... Энтузиасты, можно сказать. Деньги им почти не платят, но они не сдаются.

– Это неправильно, - наставительно сказал Дитман.
– Каждый специалист должен получать достойную оплату за свой труд. Если русские готовы работать за гроши, то тем самым они стимулируют свое правительство к бездействию.

Ассистент вздохнул.

– А мы не могли ошибиться с оценкой данных?

– Ошибиться?
– фыркнул профессор.
– Нет, дорогой мой, не могли. Я сравнил записи самописцев с библиотекой эталонов. Это не взрывы и не столкновение двух субмарин...

– Тогда что?

– Мне сие неведомо. Может быть, русская подлодка налетела на камни. Первый удар - зацепили скальный пик, а второй - уже проехали всем корпусом по дну. Судя по карте, там глубина совсем небольшая. Ошибка штурмана вполне возможна...

– Но зачем эти дикие обвинения в адрес НАТО?

– Я же говорю - дикари, - уверенно ответил Дитман.

* * *

Через три часа, когда солнце было почти в зените, отряд сконцентрировался возле покрытой меловыми потеками скалы, поднимающейся вверх под углом в девяносто градусов.

Никита вытащил из ножен широкий тесак и несколькими ударами срубил куст белой малины, усыпанный сморщенными высохшими ягодами. За кустом обнаружилась нора диаметром около метра.

– Прошу, - проводник ткнул пальцем в темное отверстие.
– Через двадцать метров будет пошире и повыше.

– А там никто не живет?
– опасливо спросил Игорь Руд ометов.

– А оружие тебе на что?
– хохотнул Янут и погладил ствол гранатомета. Может, пальнуть для острастки?

– Я те пальну!
– отрезал Филонов.
– Проход завалишь. Никого там нет...

– Точно?
– недоверчиво скривился Лукашевич.

– Все, хорош пререкаться, - Рокотов забросил "Грозу" за спину: - Я пошел...

– Ползи до расширения прохода и там остановись, - посоветовал Никита. Места всем хватит.

– А дальше?
– Лукашевич повернулся к браконьеру.

– Цепочка пещер, - Филонов протянул Вла-ду маленький фонарик.
– Не боись, не застрянешь.

– Хотелось бы, - протянул двухметровый Лукашевич, своими габаритами напоминавший штангиста.

– Подсолнечного масла надо было с собой захватить, - серьезно посетовал весельчак Гречко.
– Канистру, а лучше - две... Или вазелина побольше.

– Зачем это?
– в голосе Лукашевича появились нотки подозрения.

– Тебя смазывать, чтоб в узкие отверстия пролезал, - хмыкнул снайпер.

– У нас что тут, - вмешался Рокотов, - концерт доморощенных юмористов? Тоже мне, Карцев с Ильченко...

Данила Лукашевич бросил испепеляющий взгляд на безмятежного Гречко.

Влад спрятал улыбку и на четвереньках полез в нору, подсвечивая себе фонариком.

* * *

Президент России быстро вошел в конференц-зал, поочередно пожал руки собравшимся на совещание Секретарю Совбеза Иванцову, Главе Администрации, его помощнику Хомячкову, которого все без исключения называли просто Славой, вице-премьеру Илье Кацнельсону, Главкому ВМФ Самохвалову, и уместился в кресле во главе небольшого стола из светлого полированного дерева.