— Вот так-то! — Дилан победно воздел кулак к небу. — Ты примерно это имел ввиду?

— Н-не совсем… — безликий всё ещё не пришел в себя. — Ты это правильно придумал, в настоящем бою все средства хороши. Одно "но".

— Какое ещё "но", — в голосе Бреннана появились нотки недовольства — кажется, кто-то пытался покуситься на его триумф.

— Ещё до того, как ты мне врезал, я тебя убил. Вон там, на левом боку кожа содрана…

— Что за бред, я ничего не почувствовал!

— Был бы это настоящий клинок — почувствовал бы…

— Ага, — в спор, в статусе третейского судьи вмешался Нильстрём, — Брен, он точно попал. Я видел.

Дилан явно погрустнел.

— Да и пёс с ним! Всё равно все эти мечи, клинки и прочие shashki не моё. — он подошёл к Фланахэну и протянул руку. — Спасибо за урок. И… Извини за то, что пришлось тебе врезать. Понимаешь, в бою все средства хороши…

— Принято. Если хочешь, мы можем поупражняться. Мне кажется, у тебя должно неплохо получиться.

— Может и поупражняемся. Только не в ближайшие дни. Слишком много дел. Кстати, я пригласил тебя не только помахать палками, но, в том числе, поговорить о делах. Пойдём, выпьем кофе.

Ульф притащил здоровущий поднос, на котором грудились дымящийся кофейник, чашки и большая тарелка с горкой сэндвичей. Грудинка, листья салата, помидоры, сыр — это то, что безликий разглядел. В животе у него заурчало.

Бреннан оделся, после чего они присоединились к Нильстрему и взяли в руки чашки с горячим кофе. Совсем не тёплое январское солнце освещало лица мужчин, меняя их до неузнаваемости. Казалось, что за столом сидят сразу трое безликих. Бреннан дожевал свой сэндвич и повернулся к шведу:

— Ульф, ты передумал ехать на блошиный рынок в Белфасте?

— Ух, ты! А я ведь чуть не забыл! Раз в месяц, — повернулся он к Крейвану, — я езжу на книжный развал в Белфасте. Там, в основном, валяется всякая ерунда, но иногда можно найти весьма ценные раритеты. В прошлом месяце, например…

— Нильстрем! — в голосе Бреннана послышался некий намёк на раздражение, и Фланахэн задумался: а так ли уж хотелось Нильстрему ехать на этот самый блошиный рынок?

— Да, о'кей. Уже бегу. — гигант засунул свой сэндвич в рот целиком и невнятно пробубнил:

— Пвиахно повэхти вхэма! — махнув напоследок рукой, Нильстрём молниеносно исчез в доме.

— И тебе того же. — Дилан задумчиво возил пальцем по пластиковым ромбикам на поверхности стола, потом обратился к Крейвану, — Через две-три недели мы поедем на Большой остров. Надо же тебе начинать познавать мир.

Пять шагов в одну сторону, остановка, разворот, пять шагов в другую. Цикл завершён — начинается новый. Не то, чтобы Дилан Бреннан был огорчён именно смертью Кейси. Слишком много он, Бреннан, старший партнёр клана Каванах, а в прошлом финансовый аналитик с незаурядными способностями, капитан спецназа и участник миротворческих сил НАТО, повидал смертей людей, куда более близких, чем Хью Кейси. Дилана бесила сама ситуация, в которой чуть было не оказалась вся команда Каванах и полицейские Бушмилса заодно. Везение. Выбери Нильстрём в то раннее, первое утро года другой маршрут пробежки, или укрась бандиты трупом Келли не штык Солдата Первой мировой, который стоял на улице, состоявшей из магазинов, а, скажем, деревенскую ёлку, что раскинула свои лапы посреди жилого квартала — клану Каванах сильно не поздоровилось бы. Теперь, конечно, ход должен делать Фаррел (только номинально, в действительности все операции планировал Бреннан), но осознание того, как легко враг проник на их территорию, не давало покоя. Патрулирование не дало результатов, и это тоже его вина. Возможно, стоило бы увеличить количество патрульных… "Не пори чуши!" — Бреннан мысленно сердито прикрикнул на себя: "Ты изначально не верил в эффективность этой меры и патрули придумал исключительно для того, чтобы занять изнывающих от безделья малыша Билла и его команду". Чего уж заниматься самобичеванием, если и ребенку понятно, что в нынешние времена коммуникационного, инфраструктурного и информационного всепроникновения невозможно полностью отгородиться от угроз внешнего мира не то что группе людей, но даже одиночке. Задача не в том, чтобы закрепиться на каком-то клочке земли, развернув орудия на все стороны света. Идея эта обречена на провал, с предсказуемо печальным концом. Уже то, что удалось незаметно (Дилан изо всех сил надеялся на это) вывезти Лизу Каванах было несомненной удачей. Надеяться же на то, что и остальные акции будут проходить без сучка, без задоринки — верх наивности. "Плевать на защиту! Мяч на нашей стороне, его нужно сыграть, но не просто отбить, а послать в мёртвую для соперника зону. Хуже всего, что у нас только одна попытка и, как мне думается, последняя. Наше лавирование начинает бесить семейку Келли, думаю ещё чуть-чуть, и Гай закончит Игру, стерев нас с лица Земли. Но если всё получится, как я рассчитал, то…" — что будет тогда, Бреннан пока представлял плохо. Знал только, что ситуация обострится донельзя, но чаша весов очень сильно накренится в пользу Каванах, критически сильно. Нужно только нанести этот удар и успеть уйти из-под ответного удара агонизирующего врага. Это целое искусство, и приходит время узнать, насколько хорошо он, Дилан, это искусство постиг.

Бреннан на секунду приостановил свое упорядоченное перемещение по комнате, которую предоставил своему гостю и новому члену клана, и взглянул на того, от которого зависело так много в предстоящем мероприятии. Крейван Фланахэн или, сейчас, Шон Митчелл, будто почувствовав интерес к своей персоне, вскинул глаза и вытянул, разминая, ноги. Он читал, читал, руководствуясь одному ему доступным принципом выбора. Вчера это был "Бунтующий человек"28, сегодня "Р.У.Р."29, а завтра, быть может, это будет "Государство" или "Улисс". Отрадно было видеть, насколько одержимо человек, пришелец из совершенно чужого времени и социума, стремится влиться в здешнее общество, делая упор, в первую очередь, на культурную матрицу, как основу, без которой невозможно постичь прочие составляющие многоуровневой системы, зовущейся цивилизацией Земли. Жаль только, что множество людей, имеющих преимущество рождения в этом мире, преимуществом этим не пользуются, проводя свою невзрачную жизнь не поднимая головы, не осознавая всех красот и чудес, которыми полна окружающая реальность, подобно тем самым крестьянам-простолюдинам, о которых с едва скрываемым презрением отзывался Фланахэн… Бреннан поморщился — он начинал брюзжать, пока ещё только в мыслях, но отсюда рукой подать до жалоб на здоровье в разговорах с соседями-стариками… И Крейван ведь не без греха, всё оставшееся от чтения и сна время он проводит с этой малолеткой, Энн Флауэрс. Хотя, тут Дилан целиком и полностью вставал на сторону "молодых". Сердцу ведь и впрямь не прикажешь, в истинности этого житейского наблюдения Бреннан убедился на своём опыте, несколько лет назад, когда одним дождливым осенним утром за завтраком в неприметном (он и название-то уже позабыл) дублинском кафе познакомился с Нэнси Каванах. Знай он тогда, насколько сильно это знакомство изменит его жизнь — сделал бы что-нибудь по-другому? Да что вы?! Бреннан и сейчас, не раздумывая, отдал бы правую руку за одну лишь улыбку своей красавицы Нэнси, что уж говорить о том времени, когда его чувства были свежи, как крылья едва лишь выбравшейся из кокона бабочки… Влюбилась ли тогда в него Нэнси с той же страстью или просто поддалась порыву? Не использовала ли свои чары для вовлечения его, Дилана, в Игру? Ему, если честно, было всё равно, главное — он знал, что сейчас Нэнси счастлива с ним, и соображение это стирало в пыль все глупые вопросы и нелепые сомнения…

— Тебя гложут тревога и печаль, мой друг, оставляя место потаённой радости и отрадным воспоминаниям. — голос безликого всколыхнул полог тишины в комнате, от неожиданности Дилан сбился с шага. — Если требуется, я готов выслушать тебя.

Бреннан резко повернулся к Фланахэну:

— Что? Нет, спасибо, это личное. А если ты имеешь в виду, что сейчас самое время поделиться планами на ближайшее будущее, то я снова разочарую тебя. Всему своё время. Пока, уж извини, ничего не могу сказать, за исключением того, что тебе придётся вспомнить все свои навыки.

Крейван состроил огорчённую мину и лишь пожал плечами, дескать: "о'кей, это же твой дом и твои правила".

— Да, Шон, ещё одно…

— Я весь внимание. — Бреннан в очередной раз подивился, насколько быстро безликий вжился в новый образ, моментально, безо всякой запинки, откликаясь на выдуманное имя.

— Перестань, пожалуйста, строить рожи. И прекращай говорить, как будто ты персидский посол на приёме у Георга Третьего. Ты, вообще-то, пёс войны, солдафон до мозга костей. Или до костей мозга — так даже лучше. Понимаю, ты прилежно изображаешь передо мною загадочного и мудрого пришельца из иных миров и недоступных пониманию простолюдина времён. Мне это льстит, и я склоняю голову пред твоей нездешностью. Но напоминаю, что стоит тебе забыться и начать выпендриваться с посторонними — на тебя начнут коситься. И это меньшая из бед, что падут на твою голову, если не будешь следить за языком…