— Пора бы тебе начать работать, — сказал как-то раз Римус. Ему выпало отцовствовать над Далласом неделю спустя после его шестнадцатилетия. — Начнёшь с чего-нибудь простого, потом поймёшь, что тебе нравится и найдёшь работу по вкусу. Нечего на шее управителей сидеть, каждый гражданин должен приносить пользу обществу, трудиться во благо цивилизации.

Римус часто это повторял. Сам он жил работой, пропадая в лаборатории даже в те дни, когда на его попечении оказывался Даллас. Лучшее развлечение, что он мог предложить — это привести в свой цех и показать, как выращивают мясо и проходят опыты по улучшению процесса.

Далласу всё это казалось невероятно скучным. Больше всего он радовался, когда наступал обед и в кантине подавали «МакБургер» с самой свежей в городе котлетой. Мясо ещё утром пульсировало в колбе, наливалось соками, наращивало белок, а теперь, превратилось в фарш и, пошипев на плите, чудесно сочеталось с листьями салата и булочкой. Пожалуй, ради этого иногда и стоило ходить на работу к Римусу.

Коллеги часто выпроваживали из лаборатории чрезмерно усидчивого учёного. Советовали, куда сводить ребёнка, а то и сами развлекали его, если Римус слишком глубоко погружался в вычисления за терминалом или застывал над микроскопом. Среди них было немало весёлых ребят, готовых в любое время приостановить исследования ради паренька. В отличие от Римуса. Для него работа всегда стояла на первом месте. Он часто говорил, что не понимает, как управители решились выплачивать безусловный доход — гражданам платили лишь за их существование. И немало! По мнению Римуса, это развращает, снижает мотивацию к развитию личности. Так и до деградации общества недалеко.

— Наступит тот день, — подняв палец вверх, пророчествовал Римус, — когда все роботы сломаются, и никто не сумеет их наладить!

Возражения юного Далласа, что даже сейчас есть роботы-ремонтники, которые частично чинят другие механизмы, понимания не нашли. Дескать, мозг человека — это то, чего не дано достичь искусственным алгоритмам, как бы хороши они ни были.

Даллас и сам не стремился к безделью после окончания школы. Он спорил с Джеффом на эту тему. Тот очень тяготился занятиями и не мог дождаться свободы. После финального теста он целиком погрузится в то, что нравится: виртуальные игры, просмотры тридэшек и всё остальное. Он воодушевлённо рассказывал, как неделю после школы не вылезет из бассейна, потом без перерыва будет кататься на сноуборде. А как он влипнет в «Легенды природы»…

Джефф всегда был таким. Если что-то его увлекало, то с головой. После выхода нового дополнения игры он не спал сутками, проводя в виртуальности невообразимое количество часов. Он даже пропадал из всех сетей на месяц или два. Когда начал осваивать сноуборд, не мог остановиться и сотрудники сгоняли его с горы, потому что горнолыжный центр закрывался. Далласу же спустя час или два надоедало заниматься одним и тем же. Новая игра наскучивала, смотреть подряд несколько тридэшек, как делал Джефф, да и многие другие, он тоже не мог. Иной раз и хотелось бы увлечься так, чтобы захватило, но случалось это крайне редко и ненадолго. Возможно, работа станет тем интересом в жизни. Увлечением, которое захватит его так же, как Римуса.

Но всё оказалось куда прозаичнее. Римус устроил подопечного на склад комбината. Там он лепил наклейки на контейнеры с мясом, ожидающие отправки в кантины. С этим прекрасно справлялся и робот, но Римус, чтобы освободить вакансию для Далласа, отключил его.

— Начни с малого, — поучал он. — Это простая работа, но со временем мы найдём для тебя дело поинтереснее. Подумай пока, чем бы ты хотел заниматься.

Легко сказать: подумай. Целая жизнь — это целая пропасть времени, когда тебе шестнадцать. Невозможно предположить, какое дело не надоест за несколько десятков лет. Сосредоточиться получалось только на простых вещах: в один момент хотелось пить, в другой — в туалет. Тянуло посмотреть новую тридэшку или зависнуть с Джеффом в молле, поглядывая на девчонок. А придумать, чем заниматься всю жизнь, не выходило совершенно.

Далласу надоело возиться с наклейками уже спустя двадцать минут. Это монотонное занятие не требовало больших навыков или гениального ума. Знай себе — отделяй стикеры от подложки и шлёпай на контейнер. Сегодня производили один вид мяса — наклейки красные, а вчера другое мясо — розовые.

Когда с первым рядом контейнеров было покончено, Даллас увидел, что куда больше штабелей стоят не обклеенные. Он вздохнул и включил робота. Благо, все настройки сохранились, и механизм точно знал, что и куда клеить.

Автомат живо расправлялся со стопками контейнеров, так что Даллас открыл смартлет и запустил мультик.

— Что сидим? — застал врасплох Римус, неожиданно посетивший склад. — Все контейнеры нужно обклеить до конца дня, иначе погрузчики их не заберут.

Даллас хоть и вскочил на ноги, спрятав смартлет за спину, показал на контейнеры как можно невозмутимее:

— Но ведь всё уже готово…

Римус осмотрел работу. Всё обклеено, стикеры правильные, прилеплены ровно… слишком ровно. Он подошёл к роботу, запустил терминал. Системный журнал говорил, что работал вовсе не Даллас. И за эту хитрость пришлось отдирать наклейки, а затем лепить их снова. Уже под бдительным надзором временного отца. Будто бы ему нечем больше заняться.

На следующий день Даллас приклеил с десяток стикеров для вида, а затем полез в терминал робота. Никто и не подумал защитить хотя бы паролем консоль складского механизма. Полная свобода действий. Наклейки, значит, слишком ровно приклеены? А если написать небольшой скрипт, меняющий настройки координат в случайном порядке? В определённом пределе, естественно. Добавить вращение. Так робот будет клеить стикеры как человек — как и куда придётся. А системные журналы за последние сутки легко подправить.