— Вердария, послушай…

— Это вовсе не тема для обсуждения, мама, — голос Дариона стал откровенно уставшим. — Если тебе больше нечего сказать, попрошу меня оставить.

— Ты выставляешь меня вон?! Собственную мать?

— Которая вспоминает о том, что я — ее сын, если ей очень сильно что-нибудь нужно, — в голосе Темного послышалась горечь. — Я не выставляю, а прошу покинуть мой дом. Очень вежливо. Увидимся на Осеннем приеме императора.

— Это через несколько месяцев!

— Именно. Надеюсь, этого времени тебе хватит, чтобы принять, наконец, мой выбор. И занятия, и жены. Или хотя бы не пытаться на меня давить.

Входная дверь громко хлопнула. Очевидно, Амелия вылетела от Дариона, как пробка из бутылки. Очень надеюсь, что и впрямь несколько месяцев не встречу дорогую свекровь.

Судя по звуку, Дарион от души пнул стул. Да, общение с такой семейкой явно не способствует поддержанию его душевного равновесия.

Я подумала, что не стоит лишний раз его злить — вдруг я уже должна быть готова для церемонии? — и живо преодолела остававшееся до моей комнаты расстояние.

Сади была уже там.

— Доброе утро, госпожа! — склонилась она, а потом озорно блеснула глазами. — Господин передал Вам подарок!

— Какая красота!

Изумрудное колье было великолепно. Я подумала, что подарки Дариона стоят его нелегкого характера.

— Вы очень понравились господину, — без доли насмешки заверила меня девушка.

Я вспомнила, в каком виде стою перед ней, и мои щеки слегка залил румянец.

— Приготовь мне ванну, — велела я. — С чем-нибудь бодрящим.

— Да, госпожа.

Прохладная вода с легким ароматом лимонника разбудила меня окончательно. Подумав, я попросила Сади найти что-то светлое: все же ассоциация свадьбы с белым платьем была очень прочна.

Вот только у Темных белый явно не пользовался популярностью: самым светлым платьем оказалось салатовое. Я посмотрела на него с изрядной долей скептицизма, покусала губы. Наряд цветом вызывал образ нового поколения сорняков, радостно стремящихся вверх к солнцу, и вширь, захватывая грядки (ездила я пару лет летом к тете на картошку), а фасоном — эльфийской принцессы на съезде ролевиков: я там ни разу не была, но если б вдруг собралась, именно так бы и оделась. Свадебного в платье не было ни на грамм. С другой стороны, к нему чудесно подходило новое ожерелье, а синее или красное для похода к алтарю, или чему там мы пойдем по южным обычаям, нравилось мне ничуть не больше.

— Надеваю, — со вздохом сказала я Сади.

И не просчиталась, судя по ому, как вспыхнули глаза Темного, когда я вошла в столовую.

— Хорошо выглядишь.

— Благодарю, — удивилась неожиданному комплименту я. Но Дарион не был бы собой, если бы не сказал:

— Только собираешься слишком долго, так что на завтрак времени нет.

Я поперхнулась лимонадом, но спорить не стала.

Храм, в котором мне предлагалось стать женой Темного, был огромным и откровенно помпезным. Под стать ему был и служитель: лет сорока, всего немного ниже самого Дариона, зато гораздо плотнее, с уже намечающимся под свободным темным одеянием брюшком. Голубые глаза смотрели цепко, хоть сам мужчина и улыбался. Пальцы были унизаны перстнями, а на шее висела золотая цепочка с круглым медальоном, усыпанным явно бриллиантовой крошкой.

— Что привело вас в обитель истинного Мрака? — низким рокочущим голосом спросил он.

— Желание соединить судьбы и жизни, — ответил Дарион.

На лице служителя мелькнуло удивление.

— Вы заказывали церемонию заранее, просто пришли раньше? Главный служитель еще на утреннем ритуале, так что придется немного подождать.

— Нет, это спонтанное решение, — спокойно ответил Темный. — нас устроит церемония с дежурным служителем.

— По новым или старым обычаям?

— С соединением нитей жизни.

Теперь удивилась я — это еще что значит?

Служитель же посмотрел на нас гораздо благосклоннее, чем вначале.

— Отрадно знать, что истинные чувства еще встречаются, — произнес он. — Следуйте за мной, дежурный служитель подойдет через десяток ударов сердца.

«Какое поэтичное обозначение времени!», — подумала я, проходя через украшенный золотом и рубинами зал. Кровь и роскошь — вот какие ассоциации вызывало убранство храма. Особенно мое внимание привлекла странная скульптура — будто изобразили горящий огонь, только оно был угольно черным и каким-то… острым. Казалось, о каждый язык пламени можно порезаться.

— Это символ Мрака, — сказал Дарион, заметив мой интерес.

— Я догадалась. Только он слишком уж … недружелюбный.

Темный негромко рассмеялся.

— Запомни свои ощущения, — сказал он. — потом сравнишь с теми, которые возникнут у тебя здесь после церемонии.

Служитель открыл совершенно неприметную за украшавшими ее ручку рубинами дверь и шагнул в сторону о словами:

— Готовьтесь к церемонии и учтите, что это ваши последние мгновения, чтобы передумать.

Внутри было довольно пусто. Тот же хищный каменный темный огонь, только в уменьшенном размере, на стене. Прямо под ним — небольшой столик со стоящей на нем золотой чашей, нож с украшенной рубинами рукоятью и горящая алая свеча.