Когда они вышли из лавки, Килиан дал волю гневу.

— Ну что, доволен, Грегорио? Вот зачем, скажи, тебе это понадобилось?

— А ты на меня не кричи! Ишь, разошёлся! — он раздраженно цокнул языком. — Как говорится, воровать воруй, но хоть не попадайся!

— Ты за это ответишь!

Грегорио встал перед ним, уперев руки в бока. Он был выше на полголовы, но Килиан мог поклясться, что в нем нет и половины его силы.

— Ну что ж, давай! — ответил Грегорио, засучивая рукава. — Посмотрим, на что ты способен!

Килиан едва не задыхался от возмущения.

— Хочешь, чтобы я начал первым? — ухмыльнулся Грегорио. — Могу облегчить тебе жизнь! — он толкнул его обеими руками.

Килиан отшатнулся.

— Ну, давай! Что же ты? — тот снова толкнул его. — Покажи свою отвагу истинного горца!

Килиан схватил Грегорио за запястья и крепко сжал, не давая шевельнуться, изо всех сил напряг мускулы, пока не заметил в тёмных глазах противника слабую вспышку удивления. Тогда Килиан брезгливо его оттолкнул. Вернувшись к машине, он поднялся в кабину и завёл мотор.

Дождавшись, пока Грегорио тоже заберётся в кабину, он уверенно повёл грузовик на полной скорости.

Так, словно всю жизнь только этим и занимался.

Спустя несколько недель наступил март — самый жаркий месяц в году, предвестник сезона дождей. Деревья на плантациях, с их гладкими стволами и крупными вечнозелёными листьями, растущими поочерёдно, покрылись маленькими желтыми цветочками, похожими на мясистые розы. Килиан удивлялся, что цветы растут прямо на стволе и на самых старых ветках. Жара и влажность последующих месяцев скоро превратят цветы в ягоды, или плоды какао. На плодовых деревьях в Пасолобино, если не случалось неожиданных заморозков — а это бывало довольно часто — из сотен завязей оставалось лишь несколько десятков. На какао же, по словам Хакобо, из тысяч цветов, распускавшихся на дереве, вызревало лишь двадцать плодов.

Последующие дни прошли без особых потрясений. Работа была тяжёлой и монотонной. Все знали, что должны делать: чинить жилища и другие постройки, ухаживать за посадками, готовить сушилки и склады для нового урожая, сбор которого предстоял в августе.

Килиану даже казалось, что жизнь стала спокойнее; по крайней мере, ничто не нарушало многотонного ритма будней и выходных. Грегорио вёл себя, как обычно. Казалось, он стал даже более благоразумным после их размолвки в лавке, о которой Килиан решил никому не рассказывать, особенно брату. Грегорио по-прежнему не желал отвечать на многие вопросы по работе, но, по крайней мере, не нарывался на ссору. Килиана это вполне устраивало, поскольку этот человек совершенно не вызывал у него доверия.

Несколько раз он бывал у Аниты Гуау, но при этом не искал внимания Саде; та тоже его не беспокоила, поскольку вокруг неё и так роилось достаточно обожателей. Зато оказалось, что Мануэль и Килиан любят смотреть фильмы в кинотеатре «Слоновая кость» или проводить время за неспешной беседой на террасе с видом на море, под монотонный шелест крыльев огромных летучих мышей, что по вечерам поднимались целыми гроздьями с верхушек пальм, кружа над ними в грациозном танце.

Однажды, когда Антон и Хосе на главном дворе показывали Килиану различные части сушилки, к ним подошёл Мануэль и показал визитную карточку.

— Вот, смотри, Килиан. Мои бывшие коллеги из больницы в Санта-Исабель прислали несколько пригласительных билетов на вечеринку в казино в эту субботу. Надеюсь, ты составишь мне компанию? Остальным я тоже скажу.

— Вечеринка в казино! — воскликнул Антон. — Ты не можешь ее пропустить. Это самое лучшее, что есть на этом острове, сынок. Обычным служащим с плантаций нет туда ходу.

— Ну конечно, папа! — глаза Килиана радостно заблестели. — Вот только что мне надеть в такое место? У меня нет подходящего костюма.

— Вполне хватит американки и галстука, — объяснил Мануэль. — На карточке написано, что строгого протокола не требуется, так что нам нет нужды брать напрокат смокинги.

— Я одолжу тебе галстук, если ты его не привёз, — предложил Антон.

Мануэль распрощался с ними до обеда, а остальные продолжили обход сушилен — построек без боковых стен, но с крышами, покрытыми огромными листами шифера, на которых предстояло поджаривать бобы какао. Дождавшись, когда Хосе отошёл поговорить с рабочими, Килиан решил напрямую поговорить с отцом о том, что им всем давно уже не давало покоя.

— Папа, я должен вам кое-что сказать, — начал он серьёзно.

По правде сказать, Антон уже и сам догадывался, о чем с ним хочет поговорить Килиан.

— Я тебя слушаю.

— Мы с Хакобо считаем, что вам нужно вернуться в Испанию. Хоть вы это и скрываете, но мы-то знаем, что ваши силы уже не те. Почему бы вам туда не съездить и не посетить врача в Сарагосе?

Антон не перебивал, позволив Килиану изложить все заготовленные аргументы.

— Если проблема в деньгах, то мы с братом уже достаточно заработали, чтобы покрыть все расходы, и ещё останется... А кроме того, сколько лет вы не виделись с мамой?