«Да, они были бы прекрасной парой», — подумал Килиан, который просто лишался сна, если видел, что один любит, а другой нет. И теперь он начинал по-настоящему жалеть Хулию, которую уже считал своим другом. Он видел, какой надеждой светятся ее глаза, когда Хакобо ей улыбался и даже смеялся с ответ на ее остроумные замечания.

Один из боев сообщил, что кофейный стол уже накрыт на веранде в саду, освещённом керосиновыми фонарями, вокруг которых вились тучи комаров. Ночь была настолько ясной, что вполне хватило бы и лунного света, пробивавшегося сквозь листву манговых деревьев и огромного авокадо — Килиан прикинул, что это дерево, должно быть, никак не меньше восьмиметровой высоты — царящими над другими экзотическими деревьями в саду. Хулия предложила поиграть в «раввина», но ее родители предпочли продолжить беседу.

Отец Хулии по-настоящему боялся ветров независимости, дующих из других мест — таких как Кения или Бельгийское Конго, достигающих Гвинеи и грозящих благополучию белых. Хенероса мягко, но решительно пресекла разговор, видя, что Килиан не перестаёт задавать вопросы. Молодой человек испытал лёгкое разочарование: он бы с удовольствием обсудил с ними все, что прочитал на корабле о движении Мау-Мау. Он даже представить не мог, что в столь превосходно организованном колониальном мире имеются такие провалы. Однако ему не хотелось показаться невежливым, и он поддержал разговор, который повела хозяйка.

С каждой минутой Хакобо все чаще обеспокоенно посматривал на часы. По субботам он делал то же самое, что и брасерос: получал жалованье и отправлялся развлекаться. И теперь с тоской прикидывал, что в эту минуту поделывают Марсиаль и Матео, а в животе у него ворочался червячок нетерпения.

К счастью для него, через несколько минут на веранде появился другой бой и сообщил, что приехал рабочий из Сампаки по имени Валдо и просит разрешения войти. Он говорит, что масса Килиан и масса Хакобо должны немедленно вернуться на плантацию: там что-то случилось.

— Несколько калабарцев праздновали субботу у себя в бараках, — Валдо говорил быстро, явно волнуясь, хотя это волнение показалось Килиану несколько наигранным. — А потом началась драка, они схватились за мачете и...

— Надо же, какие дикари! — воскликнула Хенероса и размашисто перекрестилась. — Такие же, как из той секты, где едят людей. Вы ничего об этом не слышали? На рынке только и говорят о том, как в Рио-Муни дикари съели епископа...

— Ну, что ты говоришь, мама! — запротестовала Хулия.

Хакобо велел Валдо продолжать, прежде чем кто-то снова влезет со своими замечаниями и, чего доброго, поломает ему все планы.

— Есть несколько раненых, — продолжал юноша. — Но никто из белых надсмотрщиков не пострадал, и доктор тоже...

Хакобо пожал руку Эмилио, поцеловал в щёчку Хенеросу и Хулию и потащил брата прочь из дома, пока тот бормотал, как он благодарен за приятный вечер, и принимал новые приглашения в гости. Хулия проводила их до пикапа, дождалась, пока они погрузят в задний отсек велосипед Валдо, и попрощалась; в глазах ее блестели слезы разочарования.

Хакобо на полной скорости проехал пару кварталов, где остановил машину, вышел из кабины, вытащил из кузова велосипед Валдо и вложил ему в руку несколько банкнот.

— Отлично сработано, парень!

Валдо зажег портативный фонарик и уехал на велосипеде, весьма довольный тем, как легко и без усилий ему удалось заработать деньги.

Хакобо сел в машину и повернулся к Килиану, торжествующе улыбаясь.

— Ну ты и жулик! — шутливо упрекнул его Килиан.

— Добро пожаловать в ночную Санта-Исабель! — торжественно обьявил брат. — Идём же, нас ждёт Анита Гуау!

Хакобо нажал на газ и погнал, как безумный, к столь желанной цели. Килиан, заражённый его весельем, с нетерпением ждал чего-то необычайного.

— Добро пожаловать, дорогие гости!

Едва они вошли в зал, как навстречу вышла дородная женщина с пышным бюстом и сердечно пожала им руки.

— Давненько вас не было, масса Хакобо! А это, должно быть, ваш брат? Добро пожаловать! Проходите, располагайтесь!

— Я вижу, Анита, тут все по-прежнему? — Хакобо в ответ пожал ей руку и огляделся. Заметив неподалёку своих друзей, он помахал им рукой. — Ты глянь, Килиан, Мануэль уже здесь! А вот ни Дика, ни Пао я что-то не вижу.

— А кто это такие — Дик и Пао? — спросил Килиан.

— Это мои друзья, они работают в Бате, на лесопилке. Иногда по субботам приезжают сюда... Ну, для начала я намерен выпить моего любимого виски. Запомни эту марку: «Белая лошадь», чёрная этикетка. Ты не поверишь, но оно здесь дешевле пива: вот что значит преимущества порта без таможенных пошлин...

Они подошли к барной стойке. Килиан заметил, что большинство клиентов действительно заказывают крепкие напитки. Официантки щедро наливали виски незнакомых ему марок — в основном, шотландских или ирландских — и бренди, напротив, знакомых марок: «Осборн», «Фундадор», «501», «Ветеран» или «Трес сепас». У них дома, в незабвенном Пасолобино, одной такой бутылки хватало почти на год; здесь, у Аниты, ее опустошали за считанные секунды.