— У меня конституция такая, — произнесла Ксения, ковыряя в тарелке с десертом, потом подумала и добавила: — Я равнодушна к сладкому, мне легче следить за фигурой.

— Да, против природы не попрёшь. У меня лишняя ложка сразу превращается в лишний килограмм.

— Танюш, не прибедняйся. У тебя очень аппетитная фигура. Как говорится, всё при тебе.

— Я тоже так раньше думала. Только мужчины теперь предпочитают худышек.

— Откуда ты это взяла? Если из глянцевых журналов, то не верь, это всё выдумки.

— Может, и выдумки. Только ты уже второго богача на крючок поймала. И это всего за полгода.

— А ты ищи не богатого, а свою любовь.

— Да где же её, эту любовь, найти? — она грустно вздохнула. Ксения вздохнула вместе с ней, но каждая думала о своём. Танечка жалела себя, годы быстро летят, красота увядает. Скоро найти достойную партию будет сложнее, чем переплыть Гибралтарский пролив. Ксения думала, что уже давно не видела Сашу. Сердце ныло и болело, и мысли о нём казались навязчивыми.

А за окном серый и унылый город мельтешил вечно спешащими куда-то людьми. Поскорее бы выпал снег и прикрыл грязные безжизненные газоны. Может, и на душе стало бы светлее.

— Ты когда перестанешь бездельничать и выйдешь на работу? — спросила Танечка, когда с десертом было покончено. — Отпуск-то кончился.

— Не знаю. Борис хочет, чтобы я уволилась. А я не могу. Надо попросить у Журкова отсрочку ещё на месяц. Как ты думаешь, он разрешит?

— Не знаю, ты же на особом положении. Раньше таких случаев не было, — она неторопливо пила чай из маленькой изящной чашечки. — Зачем ты так цепляешься за эту работу? Зарплата — копейки. Я бы на твоём месте сразу уволилась.

— Не так сладко на моём месте, — опять вздохнула Ксения.

— Почему? — Танечка отставила чашку и подалась вперёд. Её глаза заблестели любопытным огнём.

— Борис — умный и интересный человек, но…

— Он что, «того»? — округлила глаза Танечка.

— Что «того»? — не поняла Ксения.

— Если мужик в постели никакой, о нём говорят, что «умный и интересный». То есть, кроме как читать книжки и вести разговоры, больше нечем заняться.

— Нет, в этом смысле Борис нормальный.

— Тогда что не так?

— Вроде бы всё так, — задумчиво произнесла Ксения. — Почему ты спрашиваешь?

— Умный, интересный, — начала загибать пальцы Танечка, — симпатичный, богатый. Я ничего не забыла?

— Спортсмен.

— То есть держит форму. Тогда почему он до сих пор не женат?

Ксения задумалась. В досье было сказано: «…не состоял в браке и длительных связях. Пережил негативный опыт в юности, разочаровался. Отношение к женщинам носит негативно-пренебрежительный характер…»

— Не женился, потому что меня раньше не встретил, — с иронией сказала Ксения.

Танечка от удивления открыла рот, отчего стала похожа на большого карпа, вынутого из воды.

— Ершов сделал тебе предложение? — обрела она дар речи.

— Нет, — спохватилась Ксения и испугалась, что сболтнула лишнего. — Пока нет.

— Расскажи мне свой секрет, как у тебя получилось его заарканить, — жалобно попросила Танечка. — Обещаю, что никому не расскажу.

— Любовь, — загадочно улыбнулась Ксения.

— Нет, в эту ерунду я не верю. Ксень, ну скажи: чем ты его зацепила? Ведь внешне я тебя не хуже, даже наоборот, — простодушно заметила она.

Ксения видела её искренний интерес и решимость набраться опыта. Как же ошибочно она считала раньше Танечку кровожадной акулой. Сейчас перед ней сидела уже не очень молодая, но всё ещё красивая девушка, которая мечтала о счастье и панически боялась бедности. Она наивно верила в некую формулу, по которой можно вскружить голову всякому мужчине. Ксения вопреки всем инструкциям верила только в любовь. А любовь — это мистическое чувство, которое нельзя просчитать на калькуляторе.

— Всё просто. Женщины повсюду ставят сети и капканы на Бориса. Он устал. Сколько можно прыгать между этих ловушек? А я для него тихая гавань, закрытая бухта, где он может расслабиться и быть самим собой. Ему со мной спокойно. Вот и весь секрет.

— Но ты ведь тоже хочешь за него замуж?

— Нет, — Ксения покачала головой.

— Странная ты. Видно, вот таких странных у него ещё не было. А как твой Борис в постели? — без всякого смущения поинтересовалась Танечка. Ксения подавилась эклером от такой бесцеремонности. — Только не говори, что у вас ничего не было.