В кабинке сидело двадцать человек, но я отметила высшее руководство «Монарха», жену владельца и взрослых детей, а также несколько удачливых жен игроков, которые оценили появление малыша. В то время как стадион был заполнен болельщиками и сотрясался от музыки, ложа была звуконепроницаемой, шикарной и украшенной очень дорогой белой кожей и коврами.

Значит, никакого сока для Роуз.

Никто не занял места ближе к стеклу – как будто им было все равно, что происходит на поле. Тем лучше для меня, особенно с идеальными местами прямо посередине.

Мы с Роуз сели, и блондинка в дизайнерском платье, ближайшая ко мне, стала ворковать с ней. Она предложила Роуз морковную палочку и заказала мне чай со льдом у проходившего мимо официанта.

Она пожала мне руку с очаровательной вежливостью. Изысканно, словно она ожидала, что из-под сиденья выскочит дюжина камер и еще больше журналистов. Что могло заставить женщину так беспокоиться о своем имидже?

– Привет, – сказала она. – Я Энни Морган. Жена Тима.

О. Бедная женщина. Я надеялась, что мои глаза не вылезли из орбит.

Я знала репутацию Тима. Каким-то образом он сохранил свой имидж с тех пор, как они поженились и родили ребенка, но те, кто был в запасных, знали, что он блудит, но теперь гораздо незаметнее.

Я робко пожала плечами и пожала ей руку.

– Я Пайпер Мэдисон. Коул Хоторн... – кем, черт возьми, мы были? – Я его агент.

Энни кивнула.

– Слышала, у наших ребят была драка несколько недель назад.

– Да... у Коула немного вспыльчивый характер.

Энни отхлебнула чаю и сосредоточилась на поле.

– Тим, наверное, заслужил это.

Ой. Я не думала, что в раю есть проблемы – сомневалась, что Тим или Энни когда-нибудь были счастливы в браке. И это обрело смысл. Тим использовал ее, чтобы очистить свою репутацию, даже завел ребенка, чтобы сделать это.

Какой идиот мог подумать, что эта идея сработает?

К счастью, стадион взревел, и над трибунами зазвучала песня. Пол и стены ложи завибрировали, когда собравшаяся толпа вскочила на ноги для представления игроков.

Остальные двенадцать человек в ложе почти не обращали внимания на поле и просто открыли бутылку шампанского прямо перед стартом. Они не болели за своих игроков, даже не волновались, когда «Монархов» называли по отдельности.

Но мне было все равно. Я собиралась повеселиться. Я подняла Роуз как раз в тот момент, когда диктор представил капитана защиты. Мой желудок скрутился в возбужденные, нервные и гордые узлы.

– Из штата Огайо, номер девяносто два, Коул Хоторн!

– А вот и Коул! – сказала я. – Болеем за него!

Роуз понятия не имела, что происходит, но ей нравилось это волнение. Она захлопала в ладоши и рассмеялась.

По крайней мере, мы сможем повеселиться.

Роуз развлекалась тем, что танцевала под музыку перед началом игры, и я дала ей одно из полотенец «Монархов», чтобы она помахала им, пока я сделаю еще один снимок. Через несколько минут она потеряла ко мне интерес, но я заранее все спланировала и положила несколько кубиков в сумку для подгузников.

Это было благоразумно. Она была слишком маленькой, чтобы смотреть игру.

Это не будет чем-то страшным, и это не будет чем-то чистым.

Начало игры закончилось пенальти, когда два «Монарха» бросились за тремя «Рыцарями». Пенальти заставило нас уйти в тень наших ворот. Мы отбили первый мяч без проблем, но на втором нижнем Тим упал назад, чтобы передать. К несчастью, выбранная им цель была перемещена вдоль боковой линии. Мяч просвистел мимо принимающего, и защитник бросился ему в голову. Принимающий упал на скамью «Монархов».

Едва не началась драка.

Еще больше штрафов.

Тим не смог получить пропуск на третьем спуске и выскочил за боковую линию.

Энни потерла виски.

– Мне нужно выпить чего-нибудь покрепче.

Как и мне. После удара защитники вышли на поле.

И я сразу поняла, что это будет плохая игра.

«Рыцари» славились лучшей стремительной игрой Лиги, построенной вокруг Джуда Оуэнса, лучшего бегущего. «Монархи» считались сильнейшими защитниками в Лиге, и Коул выступал в роли оплота. Это была развязка всех разборок, которая стала еще хуже, потому что мне, действительно, нравился Джуд.

Джуд был самым крупным клиентом отца в течение последних семи лет, и он был одним из немногих игроков, которые всегда относились ко мне с уважением.

– Вау, – у Энни перехватило дыхание. – Эта наступательная гвардия задерживает Коула. Плохо.

– Он плохо это воспримет, – сказала я.

– Лучше им этого не делать.

Не могла не согласиться. Судьи не вызвали нападающих «Рыцарей» для проведения штрафных, и те обманули, схватив Коула, незаконно используя свои руки, чтобы скрутить его футболку и оттащить его. Он прорывался изо всех сил, но даже он мог сделать только это.