Я повернулась на 360 градусов под внимательным взглядом пяти пар глаз.

– Эх, переплатил, - протянул тот, - девочки, ну сделайте с ней что-нибудь. Завтра перепродам ее на рынке.

Это "что-нибудь" мне лично очень не понравилось. Последний раз, когда надо мной работали девочки из "Райского наслаждения" я стала похожа на чучело.

Девушки, смеясь, за руки потащили меня через весь дом на женскую половину. Меня раздели, погрузили в прохладную ванну с каким-то свежим ароматом, вымыли голову, вытерли, накинули простынь и усадили на диван. "Это рай, - подумала я, - только как сбежать из этого рая?" Я высказала свои мысли товаркам.

– А зачем, - удивились в один голос они, - нас балуют, одевают, как королев, у нас есть все, что мы пожелаем.

– Ну, вам же приходиться с ним, это..., - я замялась, - ну вы понимаете.

Дружный смех поставил меня в тупик.

– И что, это сущая мелочь по сравнению со всем остальным.

Все приехали, я оказалась в заточении с четырьмя курицами, которым так нравиться их курятник, что они лучше умрут, чем покинут его! Придется действовать в одиночку.

На меня натянули странный костюм: коротенькая черная маячка и черная обтягивающая юбочка, такой длины, что я покраснела и попыталась оттянуть подол. В сим наряде я должна была ходить прямо, как палка, никуда не сгибаясь. На ноги мне обули сандалии состоящие из двух кожаных ремешков, судя по тому, что материал был очень мягкий, это была кожа незнакомого мне животного или совсем не животного. Я сглотнула: господи, я неизвестно где, одета в какие-то кусочки ткани, в тапочках из кожи, больше всего похожей на человеческую, а гном, Ваня и Анук носятся по местным лесам в поисках моей персоны! Вот, блин.

Потом последовал обед, а после него я заснула мертвым сном. Когда я проснулась, было темно, остаток ночи я вынашивала планы побега, и даже предприняла отчаянную попытку вылезти в окно, оказалось настолько высоко, что я быстренько убралась обратно. Дверь была заперта на засов и опечатана магической пентаграммой, которую я, как ни старалась, а снять не смогла. Значит, помнил толстяк, что я ведьма, пускай и недоученная. Тогда у меня возникла гениальная идея, спуститься по простыням. Я связала две, привязала к ножке кровати, и перекинула за окно. Ну, кто мог знать, что комната, в которой меня держат, аккурат над спальней Графа. Когда мои стройные ножки с задранной до талии юбкой показались в проеме его окна, судьба отчаянного побега была предрешена. Меня препроводили в чулан, завязали руки, чтобы я, не дай бог, ничего не наколдовала, и закрыли на засов, вернее приперли шкафом дверь. Все! Это конец!

* * *

Из-за ночи, проведенной в маленьком захламленном чулане в неудобной позе, я не выспалась, все тело ломило и, вследствие этого, была шибко помята и зла. Завтрака меня лишили за недостойное ночное поведение, правда, воды после долгих уговоров налили, потом привезли на торговую площадь, посадили в клетку на всеобщее обозрение и повесили табличку с ценой 50 золотых. Делалось это для того, чтобы покупатели живого товара могли приглядеть себе жертву, пардон, покупку и прицениться. Клеток было много, в них находились и девушки, и мужчины, и дети, все с таким смиренным выражением лица, что я невольно задумалась о том, что с ними делали до этого. Такой бизнес действительно был доходный (мне даже стало жалко Артемия, его запросто обвели вокруг пальца).

Так, я смогу убежать только от человека, который меня купит просчитывала я варианты. И тут услышала его голос:

– Мама!

Я подскочила, у клетки стоял Анук.

– Малыш, ты один, а где дядя Пан.

– Да, здесь я, - услышала я голос гнома, и едва не задохнулась от радости.

– Пан!

– Ну, и напугала ты нас девонька! Мы тебя искали, искали, потом догадались, что тебя похитили. Я ведь предупреждал! Хорошо выглядишь, кто костюмчик подогнал?

– Ох, не спрашивай. Пан, миленький, лучше скажи, что делать?

– Что делать, что делать? Выкупать тебя будем! Сейчас начнется аукцион, у нас есть триста золотых, не думаю, что за тебя больше попросят. Не переживай все будет хорошо.

Я кивнула.

– А где Ваня?

– Ваня тебя ищет на другом рынке.

– Ох, Пан, мне так стыдно, простите меня, это какая-то невезуха: то Анука украдут, то теперь меня. Простите.

– Ничего.

– Эй, гном, чего встал, дай на товар посмотреть!
– раздался недовольный голос.

– Ну, все мы пойдем, мы тебя обязательно выкупим! Все будет хорошо, не переживай!

Гном продолжил свой путь, делая вид, что рассматривает других невольников.

Начались торги. Всех, кто сидел в клетках, в том числе и меня, поставили шеренгой на высокой сцене. Я пыталась найти глазами Пана или Ваню, господи, только бы они не опоздали, только бы было все хорошо. Меня начало трясти от страха и волнения.

– И так лот номер один, девушка, 25 лет, светловолосая, начальная ставка 20 золотых....

Девушку вытащили на середину сцены. Это был действительно настоящий аукцион, людей покупали, как скаковых лошадей. Заставляли открывать рот, показывать зубы, становиться в разные позы, а внизу на площади другие люди поднимали руки и повышали свои ставки. Девушку продали за 50 золотых, она была слишком стара.

И вот меня грубо схватили за плечо и вытащили на середину. Я чувствовала себя так, словно меня рассматривает стая голодных волков, рассчитывающих, кто первый откусит лакомый кусочек.

– Девушка, 22 года, начальная ставка 50 золотых.

– Зело худая, за такие деньги, - я просияла, в первый раз в своей жизни, я была счастлива, что такая щупленькая.

– Беру, - заорал Пан, я торжествовала: вот все и кончилось.

– Даю 55!
– послышался голос где-то со стороны.

В ужасе я повернула голову и почувствовала его: данийца, парень, среднего роста, худощавый, с широкими плечами, черноволосый, с яркими почти черными глазами, пышная черная нечесаная борода, делала его похожим на бандита с большой дороги. Никогда и не скажешь, кто он на самом деле, если не обладаешь даром ощущать.