Я сделала вид, что не замечаю его, и продолжала кормить Анука. Не хватало еще осрамиться в монастыре с двумя пьяными мужиками.

Вскоре вновь появился брат Еримей:

– Старец Питрим примет вас завтра утром, - хмуро отозвался он, - а пока вы можете отдохнуть.

Вечером нам с Ваней выдали подсобный материал для отлова чертенка: старое поржавелое с одного бока кадило, ведро святой воды, большой железный крест и пяток церковных свечей.

– Ась, ты представляешь, где его искать?
– поинтересовался Ваня, деловито переливая воду во флягу.

Я покачала головой:

– Понятия не имею.

– Так зачем ты согласилась на это мероприятие?
– удивился он.

– Не хотелось в лесу ночевать.

Начать мы решили с погреба. Черти очень любят темные холодные места. Расставили и зажгли по углам свечи, если от них какой-то прок мы не знали, но лучше так, чем никак. Ближе к полуночи мы спрятались за бочки и стали ждать. Время текло медленно, как густой кисель. Я начала засыпать, положив голову на плечо адепта, зорко всматривающегося в темноту. В этот момент где-то в углу раздалось легкое шуршание, нежно голубые искорки пробежали по земляным стенам, и появился он. Бесенок был совсем малыш, лет сто отроду, худенькое мохнатое тельце, переливалось разными цветами, нос пяточком, маленькие копытца на тоненьких лапках, хвост с облезлой кисточкой больше походил на крысиный.

– Вон он, - одними губами произнес Ваня.

Между тем, чертенок перестал мерцать, став ровного серого цвета, и повел мохнатым рыльцем. Потом подошел к бочке, за которой мы прятались, и прислонил к ней кошачье ухо. Ваня жестом показал, чтобы я не подавала голоса, и бесшумно поднял кадило. Еще секунда он подскочил на месте, как на пружинах, и начал махать им в разные стороны, разнося запах ладана и повторяя:

– Чур меня, чур меня.

Бес округлил черные глазки и растворился в воздухе. Я подняла голову, немедленно получила кадилом между глаз, отлетела к стенке, свалила пару бочек, и села на полу, пытаясь вернуть ориентацию в пространстве. Адепт, не замечая отсутствия жертвы, начал гоняться за воображаемой целью по погребу, с кадилом в одной руке и тяжелым железным крестом в другой. На одном из таких поворотов он споткнулся об мои ноги, и с грохотом вписался в сваленные бочки.

– Чтоб тебя!

Я почувствовала приступ хохота.

– Ваня, он исчез!

– Да, - адепт посмотрел вокруг, - действительно.

– Пойдем во двор. Я, кажется, знаю, кто заставляет срамную надпись проявляться.

В темноте, стараясь не производить лишних звуков, мы добрались до забора. Надпись горела ярко-красным, ее содержимое заставило меня покраснеть. Над этим безобразием, свесив ножки, сидел чертенок. Я открыла флягу и со всего размаху окатила стену. То ли у святой воды срок годности закончился, то ли мы ведра перепутали, но мокрый бес только встряхнулся и, соскочив с забора, бросился наутек:

– Держи его!
– заорали мы с Ваней в два голоса.

– Аська! Аська! Крест в него кидай!
– визжал адепт.

Я схватила тяжелый крест и метнула в темноту. Раздался звон разбитого стекла.

– Дура! Да, в черта, а не в окно!
– плюнул Ваня.

Еще одно оружие против нечистой силы мы потеряли безвозвратно. Ваня скакал по двору за маленькой серой тенью, размахивая кадилом над головой, подпрыгивая на высоту в метр и круша все на своем пути. Я запыхалась догонять его и оббегать заботливо подставленные им преграды и встала отдышаться:

– Вехрова, не стой пнем, хватай его!
– завопил адепт.

Он пробежал рядом со мной, задев плечом. Меня повело, стараясь не упасть в колодец с ледяной водой, я схватилась за веревку с висящим на ней ведром, навалившись на нее всем весом. Только видно, веревочка была уже старая и истлевшая, а потому немедленно порвалась, и я с диким визгом свалилась вниз. Полет занял немного, сгруппировавшись, вошла я в воду солдатиком, с тихим плеском и громким матом. От холода перехватило дыхание. Я вынырнула и заорала:

– Ваня, идиот! Вытащи меня отсюда!

– Ты где?
– заголосил в ответ адепт.

– Здесь, в колодце!

– В каком колодце?

– Ты видишь много колодцев во дворе?
– захрипела я и схватилась за скользкие деревянные стенки, чтобы не уйти под воду.

– А, ты в этом колодце!

– Кретин!
– буркнула я себе под нос.

В круглом проеме появилась Ванина башка:

– Как ты там оказалась?

– Ты меня толкнул, остолоп! Доставай меня быстрее, пока я не окочурилась здесь!

Я почувствовала, что от холода начинает сводить ноги. Ваня исчез и отсутствовал целую вечность. Я успела окончательно продрогнуть и попрощаться с жизнью. На поверхности меня держала только одна мысль, что умру я только на его бесстыжих глазах. В тот момент, когда я решила, что пора идти ко дну, сверху упала длинная леска с крючком:

– Что это?
– удивилась я.

– Удочка, в сарае только она была!
– донесся голос.

– Ваня, я же не рыба! Как я по ней заберусь?

– Ага, понял!