Мы плюхнулись на землю, и, согнувшись, на коленях пролезли в дверь. В шалаше был свой огонь в маленьком очаге, сделанном из красных речных камней. Вокруг лежали ковры толстые, теплые, явно эльфийские, что-то еще рассмотреть с такого неудобного ракурса было невозможно.

– О, великий и ужасный, мы привели к тебе двух странников, они ищут великий магический меч - Фурбулентус.

– Ху.

– Девушка.

Слушай зашептала я в ухо Ивану.

– Если он понимает словенский, зачем говорить на этом тарабарском.

– Ангельском.

– Какая разница.

– Щи синк щи кэн тэйк зэ мэджик сворт?

– Что он спросил?
– опять зашептала я.

– А черт его знает! Он говорит с таким акцентом, что я не могу понять.

– Я сказал, - обратился к нам вождь, - что, почему ты, девочка, уверена, что сможешь взять Фурбулентус. Он дается в руки, только Избранному.

– А я и не уверена, - отозвалась я, поднимая голову. Мой взгляд упал на толстое пузо собеседника, затянутое в красный эльфийский шелк, а потом кто-то весьма грубо наступил мне на голову, возвращая ее в исходное положение.
– Просто Али сказал, что его надо достать из деревяшечки, но про его волшебное начало даже не обмолвился.

– Али?

– Ну, да. Эта зеленая рептилия, дракон.

– Ты знаешь Великого Али - Абама - Кутье - Тураугского?

– Чего?

Я поняла голову, и увидела вождя во всем его великолепии. Это был огромный толстяк, похожий на поросеночка, который полулежал на золотой кушетке, толстые лоснящиеся щеки свисали едва ли не до шеи, а подбородок плавно перетекал в плечи. Они с Графом не братья?

– Тебя и твоего спутника прислал Великий Али?

– Ну, нечто вроде этого, - Ваня поднял голову и застыл от изумления, на его лице читалась детская непосредственность и он, едва не раскрыв рот, смотрел на вождя, как на диковинную зверушку.

Что тут началось! Нас быстренько подняли с колен, взяли под белы рученьки, усадили на кресла рядом с кушеткой вождя. Тот как-то странно заулыбался, от чего совсем исчезли его маленькие свинячьи глазки.

После того, как нам едва ли не насильно всучили в руки золотые кубки с непонятной жидкостью желтого цвета и с подозрительным запахом. Сара-Кан, а так звали вождя, рассказал, что Фурбулентус, волшебный меч, за которым охотились многие воины. Он придавал отваги, силы и ловкости своему, даже самому слабому хозяину. Из-за него устраивали целые побоища, отбирая его друг у друга. В этой гонке за мечом погибло много бравых и славных воинов, недовольных своими успехами и победами. Тогда маги решили прекратить резню, они наложили на Фурбулентус заклятие одной руки, когда вещь предназначают одному никому неизвестному человеку. Может быть, счастливчик и не будет подозревать, что является наследником такого богатства. Последний хозяин, а это была женщина, воткнула меч в дерево. Периодически приходят смельчаки, пытаются его вытащить, но возвращаются восвояси, не солоно нахлебавшись. Только недавно случилось странное: меч на насколько минут исчез, а потом появился снова со следами крови. Стражи, охраняющие его, так перепугались, что теперь отказываются даже находиться близко к поляне.

– Он нас обманул, пока ты этот меч будешь из ствола выковыривать, он ребенка и утащит!
– горячо дышал мне в ухо Иван.

Потом вождь предложил попытать счастья и достать несчастную железяку из дерева. Я перепугалась, что если у нас не выйдет, они решат нас съесть.

Провожала нас вся голая деревня. Впереди этой сумасшедшей процессии шли люди с барабанами, они выплясывали странный танец и изредка дико орали, я каждый раз пугалась этого крика и хваталась за Ваню. Как ни странно шли мы по тропинке, довольно большой и протоптанной, видимо, она проходила рядом с маршрутом, который проложенным нами с адептом. Ваняшка так из-за этого расстроился, что едва не заплакал. Он постоянно трогал свой разорванный черный плащ с красной подкладкой, и повторял, что все неприятности в этом мире из-за рыжих недоученных ведьм.

В конце концов, я почувствовала в духоте южной ночи прохладу и поняла, что мы пришли к реке. Мы вышли на поляну посреди которой стоял толстый дуб. Несмотря на свет факелов, которые несли туземцы, видно было как в гробу, Ваня хлопнул в ладоши и над землей засветил бледно-голубой шар, люди стали отбрасывать тени. Тут-то я и увидела меч, это была огромная железяка, с ярко синим драгоценным камнем на ручке, зело проржавелая от пережитых на природе осадков. Он находился на высоте двух метров над землей и был загнан в дерево едва ли не по рукоятку.

– И как я достану его, - изумилась я, - да он весит больше чем я.

– Может, давай я его достану, - предложил Ваня, - да ты до него и не дотянешься. Знаешь, маги не подумали, что за ним может придти лилипут.

В это время туземцы начали творить невообразимое, они высоко прыгали, истошно били в свои барабаны и покрикивали какое-то странное слово, мне показалось, что оно матерное.

– Да, Вань, иди лучше ты.

Иван огляделся и пошел к дереву, поплевал на руки, схватился за меч, потянул и тот поддался. Ваня восторжествовал, вытащил его почти на половину. Толпа бешено закричала: "Избранный!", но тут случилось странное: меч с необъяснимой легкостью вошел обратно сам собой по ручку, как будто не замечая усилий Ивана. Адепт отпрянул и бешено закричал:

– Аська, он живой!

Я подбежала к нему.

– Не подходи.

– Ну-ка, подними.

Ваня схватил меня за подмышки и приподнял, я ухватила за меч, тянуть не пришлось: он сам подался в мои руки и начал выходить из дерева. Казалось, я достаю десертный нож из масла, а не огромный пудовый меч из дуба. Между тем Фурбулентус оказался в моих руках и на глазах начал уменьшаться в размерах, под мой рост, вес и телосложение, возникло ощущение, что он стал продолжением руки, сталь приятно холодила ладонь и душа наполнилась каким-то особенным упоением. Это было тоже ощущение, что и тогда, когда я была на поляне. Я присмотрелась к мечу, который стал блестящим и отражал мое лицо с горящими глазами, он был точной копией того, которым я дралась с бандитами. Так значит, все из-за него, из-за него я чувствовала себя идеальным воином? Но как, каким образом, меч, находящийся на сотни миль от меня попал мне в руки?