— К тому времени, как Розалинь постучалась к ней в комнату, Ника смогла справиться с чувствами. Ледяная вода взбодрила. И эльфийку встретила спокойная решительная Защитница. А то, что творится у неё на душе — это её личное дело и никого не касается. В первую очередь этого… Хранителя!

— Дворец лесного повелителя настороженно принял гостей. Ника бы не смогла даже сказать, от чего у неё появилось это ощущение. Но стоило войти в древесные врата с изображением царь-дерева, как вместе с изумрудным светом, проникающим сквозь листву, опустилась тяжёлая тишина. Просторный холл с расписными стенами и потолком, с ажурными арочными окнами оплетала зелень с распустившимися цветами. Лёгкий аромат кружил голову. Стоящие у дверей лесные стражи с невозмутимостью сливались в своих зелёных лёгких доспехах со стенами. Напротив входа высилась ещё одна двустворчатая дверь с таким же царь-деревом. Над ней сплетённые ветви образовывали фразу: «Всегда рядом». Справа и слева из холла бежали анфилады с куполообразными потолками.

— Как только вошли в холл, из двери напротив вышел советник и сообщил, что повелителя задержали срочные дела. Просит немного подождать. И вновь исчез за дверью.

— А если мы не склонны выполнять его просьбу? — усмехнулся Мишка.

— Ну что ж, стрелы лесных стражей, думаю, поспособствуют проявлению терпения, — ответил Светояр, направляясь к одной из колонн, на которой мерцало изображение радужного храма, парящего в солнечной дымке. Царевич с задумчивым видом провёл по изображению рукой.

— За всё утро они не перекинулись ни единым словом. Ника не решалась даже случайно посмотреть на него. И старалась держаться от всех в стороне. Вроде никто не заметил, что с ней что-то не так, что, как бы она ни хотела стать спокойной, с напряжением справиться не могла. Единственный, кто почувствовал её тоску, был Уголёк. Пёс встретил её у самого порога дома советника и не отходил ни на шаг. Возможно, Беляна бы тоже забеспокоилась, но они единогласно с поддержкой Розалинь решили, что целительнице хотя бы до вечера необходимо ещё полежать в кровати. Ей пришлось согласиться. Ника с облегчением отметила, что личико подруги порозовело, глаза поблёскивали привычным добродушием, а не лихорадочным огнём. Ника не сомневалась, на быстрое выздоровление повлияло и присутствие Мишки.

— Мишка подошёл к царевичу и, кивнув на рисунок, что-то тихо спросил. Ника не расслышала.

— Так-так, — раздался над ухом Ники насмешливый голос Владнэля, — наша Защитница запала на царевича. Да так, что уже спит с ним… Нужно поинтересоваться у шаршанина, каково это… когда начинают расти ветвистые рога.

— Ника вздрогнула, мельком огляделась и незаметно выдохнула, никто не слышал слов полуэльфа. В том числе и Алшан, подпирающий подоконник и лениво осматривающий зал с едва заметкой презрительной усмешкой на губах.

— Ника оглянулась, собираясь резко попросить дубравэльца не лезть не в своё дело, но слова застыли на губах. Пусть на лице Владнэля словно приклеенная сияла усмешка, а он, небрежно закинув ногу на ногу, развалился на кушетке, скрыть скованность в позе и тоску в янтарных глазах, которыми он обводил зал, не смог.

— «Всегда рядом» с кем? Или с чем? — кивнула Ника на девиз, стараясь отвлечь Владнэля от ночного происшествия, о котором она говорить не желала.

— На миг тоска в глазах эльфа исчезла, сменившись насмешливым пониманием. К счастью, он ухватился за повод отвлечься от того, что тяготило его.

— Рядом с файри, с кем ещё?! Дубравэльцы никогда не предавали Владыку, чего бы тот не решил. А вот о шаршанах этого не скажешь. Знаешь, у каждого Владыки всегда было два советника, не связанных с ним кровно. Один помогал по мирным делам: сельское хозяйство, искусство, целительство. Дубравэлец. А вот всё, что касалось войн, охраны, было прерогативой шаршан. У них даже девиз: всегда на страже. На страже покоя Владыки, его близких, рода файри. Сами файри занимались дипломатией, на них держалась вся власть, всё владычество… . Знаешь, иногда я раздумываю, что будет, если они вернутся?.. По мне — ничего хорошего. Мы, что дубравэльцы, что шаршане, за пять тысячелетий вкусили самостоятельность, наши страны независимые и процветающие и попасть под чью-то власть не захотим. А если файри начнут настаивать… начнётся война.

— Кто знает. Может им и самим не захочется после долгого отсутствия брать на себя и за вас ответственность.

— Ответственность?

— А разве нет? Любая власть предполагает ответственность. Чем больше власти, тем больше ответственность. Следовательно, и последствий от ошибок тоже. А те, кто этого не понимают и не принимают — просто дураки! И никудышные лидеры!.. Ты Уголька не видел?

— Пёс уже несколько минут не мешался под ногами. И в зале его не было видно.

— Последний раз его чёрный хвост мелькал вон в том коридоре, — полуэльф кивнул на правый коридор.

— Если я туда прогуляюсь, ничего ведь страшного? — обеспокоенно спросила Ника. Что может натворить любопытный пёс без присмотра, даже представить страшно. Всё же зря она взяла его с собой.

— Прогуляйся! — махнул рукой Владнэль и прикрыл глаза, будто его ничего не волновало. — Только недолго. Олеандр… рэль не заставит долго ждать.

— Анфилада комнат вела всё дальше и дальше. Дворец лесного повелителя поражал светом и зеленью, ароматом цветов и трав, а также яркими картинами, изящными безделушками и хрупкой, на вид, мебелью. Уголёк не показывался. Коридоры кружили, заканчивались тупиками. Лестницы вели то вверх, то вниз. Пару раз Ника попадала во внутренний дворик, из которого выводила калитка, наверное, наружу.