– Цзы Ин говорил мне, что Чжао Гао – оборотень, что он умеет отводить людям глаза и заставлять видеть то, чего нет, - Люся нервно повела плечами. Древнекитайская чертовщина ей уже изрядно надоела. Сначала боги, потом даосы, а теперь и вовсе бесы какие-то! – Может, он и впрямь прикинулся кем-то безобидным, спрятался у нас под носом, там, где точно искать не будем, выждал время…

– Чтобы украсть циньского мальчишку, который и даром никому не нужен?
– фыркнул Лю. – Да будь главный евнух в моем лагере, разве не прикончил бы он меня или тебя, вместо того, чтобы на паренька силы тратить? де искать не будем… Хех. Я б тогда на его месте сразу к Сян Юну утёк,там-то точно никому в голову не придет…

Лю говорил что-то еще, но Людмила уже не слушала. Всё внезапно встало на свои места: и это подозрительное письмо от сестры, и свидание в безлюдном месте, и пропажа императора… Убивать Лю? Зачем это Чжао Гао сейчас? Опять же, чтобы Пэй-гуна убить, надо очередь отстоять почище чeм в Петрограде в булочную в феврале 17-го… Желающих-то много, а Лю – один. А вот выманить из логова хулидзын – это запросто. Если письмо от сестрицы не сработает, украдем пацана для верности.

«Кто предупрежден, тот вооружен» - сказала себе Люся и вооружилась чуским кинжалом. Ну не мечом же ей крошить ворогов, если что?

Неведомый враг невольно оказал «небеcной гостье» крупную услугу, усыпив «приближенных» и устроив переполох в лагере. Как бы Люси смогла улизуть , если по пятам за ней всегда хоть кто-нибудь, да следовал? Подставлять тех, к кому девушка уже успела привыкнуть и даже привязаться, под удар, ей не хотелось,и придумать ничего не получалось, а тут такой подарок!

Звание «небесной лисы» все-таки давало множество преимуществ. Суеверные бойцы войска Лю не то что дорогу преградить – даже спрашивать лишних раз не рисковали, куда это направляется госпожа хулидзын, оседлав свою соловую кобылку. Мало ли… может, на охоту пошла? Или собралась искать следы пропавшего императора, обернувшись в свою звериную ипостась? И вообще – раз небесная госпожа куда-то идет или едет, значит – имеет право! Уж к этому-то Люся своих древних ханьцев успела приучить.

А Пэй-гун, который единственный мог остановить свою лису, был слишком занят и знать не знал, что вслед за Цзы Ином лагерь в Башане покинула и Люси. Выехала за ворота и растворилась среди зеленеющих полей и бамбуковых рощ, словно и не было ее.

…Но сейчас,торча по колено в воде и беззвучно утирая раскисший нос, Люся смотрела на чахлый костерок на той стороне реки – и остро, свирепо, отчаянно сожалела, что она тут одна. Что нет при ней ни отряда могучих витязей, ни даоса какого-нибудь завалящего, ни Лю Дзы.

Когда совсем стемнело, а лягушачьи песни, свист, рык и резкие вопли каких-то ночных тварей и шелест ветра заглушил даже плеск, с которым Люся, чертыхаясь, отцепляла от ног присосавшихся пиявок, она поняла – пора. И осторожно, плавно, без всплеска погрузилась в воду, мучительно медленно переплывая реку, черную, но словно светящуюся, как лента лучшего шелка. Одежду и оружие девушка увязала в узел и придерживала одной рукой на голове, а другой – загребала,так что дело двигалось еле-еле. О змеях она старалась не думать. Об омутах, водоворотах, реакции Лю на ее исчезновение и о том, как именно ей предстоит спасать сестру – тоже. Дело пахло очередной китайской чертовщиной,и разве не богиня Нюйва должна следить, чтобы ее, хм, посланницы оказались в силах совладать с темной магией?

С колдовством Нюйва, может,и пособила бы, но вот с рекой Люсе пришлось справляться самой, и не сказать, чтобы удачно. Течение, чем ближе к середине,тем сильнее, отнесло ее дoвольно далеко от нужного места. Так что когда Людмила, задыхаясь, сморкаясь и клацая зубами от холода, выбралась-таки на топкий илиcтый берег, проломив в тростниках изрядную тропу, костра было уже не разглядеть. Хотя, может, он просто угас. Ночь давным-давно перевалила за середину, Люся дрожала и зевала, едва не выворачивая челюсть, а темень стояла такая, что и думать было нечего куда-то идти. Но и cидеть в тростниках, выжидая неизвестно чего, девушка не собиралась. Так и замерзнуть недолго.

«Луну бы, - мысленно попросила она, обращаясь к затянутому тучами небу.
– Или хоть звездочек маленько, а? Я ж сослепу сама себе шею сверну, как уж тут Танюшу спасти и рыбок добыть!»

В сапогах мерзко хлюпала вода, влажная одежда ничуть не грела, но – словно в ответ а просьбу – в разрывах туч мигнула ущербным желтым глазом луна, и Люся приободрилась. И осторожно, но упрямо двинулась туда, где по ее расчетам засел неведомый враг.

Таня

Одно лишь радовало Таню – её сестренка так и не явилась на встречу. То ли братец Лю её не отпустил, то ли заподозрила неладное, но она сильно запаздывала, а Чжаo Гао ждать до бесконечности не мог. Отставной император не ошибся с намеченной датой,и двум несчастным пленникам, безвольно бредущим следом за мучителем, оставалось лишь гадать, что задумал главный евнух.

Впрочем, терзалась только Татьяна, юноша для себя всё уже решил.

– Все равно меня убьют, - сказал он бесстрастно.
– Не Чжао Гао так Пэй-гун, а не тот и не другой,то - Сян Юн.

– Не говори глупостей! Я не позволю генералу Сяну...

Мальчишка поглядел на подругу по несчастью с толикой жалости, словно на умом тронутую, что было бы немудрено.

– Кто бы не сел на престол Сына Неба и чью бы голову не увенчала мяньгуань , этoт человек первым делом прикажет казнить последнего из династии Цинь. И правильно сделает. Если уж змея заползла в бамбуковую трубку,то...
– он вздохнул. – Живой Цзы Ин никому не нужен.