Сфайрат остается на месте.

– Не стану говорить тебе, что ангелы пришли по твою душу. Продолжай уговаривать меня!

Глава 29

Вэл еще улыбается, вспоминая слова Сфайрата. Он вынес ее в сад, чтобы не привлекать внимание к женщине на мужской половине этого огромного дома.

«Давай не будем рисковать твоей легендой, моя холодная красавица.»

Короткий поцелуй, тяжелый вздох, горячие объятия.

– Куда она могла пропасть?

– Отправилась гулять!

– В такую жару?

Служанки то ли переговариваются, то перебраниваются между собой.

– Я бы ни за что не пошла куда-то после всего случившегося! Эти твари пришли за ней, а она сбежала гулять? Вот ведь дуреха.

– Ягаз пытался отравить ее. Об этом тоже не забудь.

Ей кажется, что слугам стоит быть куда сдержаннее в своих суждениях и признаниях на хозяйской территории. Но с другой стороны кого она обманывает? Так ведь всегда было. Слуги знают иной раз больше, чем их господа. Всегда шушукаются и сплетничают, если только не связаны магическими контрактами, словами и печатями.

– После того, как меня пытался отравить один из вас, я не вижу смысла доверять и вам.

Вэл моет руки в фонтане, они еще сладки после сочного персика и переспевшего граната. Девушка замирают в поле ее зрения, мнут одежды, но через секунду устремляются к ней, всплеснув руками. Синхронно.

«Матрица дала сбой!» – вспоминает Вэл мемы из сети.

Девчонки останавливаются рядом с ней, опустив головы, а потом как-то резко бухаются на колени. Вэл боязливо пятится. Эта страна казалась ей куда более нормальной, когда она была на рынке, но не теперь.

– Госпожа! Пожалуйста!

– Смилостивитесь!

– Простите нас!

– Мы испугались и потеряли вас!

– Мы не хотели сказать ничего плохого!

Они говорят одновременно и от этого начинает болеть голова. Вэл дотрагивается до висков, прижимая к ним холодные пальцы.

– Но сказали же!.. Совсем стыд потеряли!

Она идет ко дворцу, уклоняясь от ветвей деревьев и отпихивая в сторону, катящиеся к ней яркие плоды апельсинов. Ей на самом деле хочется подобрать фрукты и убедиться в том, что они уже спелы, но ведь она сама упросила Сфайрата оставить ее, а значит нужно играть роль до конца и перестать быть милой девой.

– Госпожа! Мы просим вас!

– Умоляю!

Вэл чуть было не падает под напором девушек, бросившихся ей в ноги.

– Вы что делаете?!

Она еле освобождается от них, поворачиваясь к ним обратно. Саламандра делает шаг назад, испугавшись столь внезапной реакции. Лица служанок в слезах и искажены страданием, мольбой и страхом.

– Пожалуйста-пожалуйста, не сердитесь на нас!

– Не говорите повелителю!

Вэлиан фыркает, отступая еще дальше. Что за цирк?

– Больно нужны вы императору!

Она фыркает и идет дальше, приподнимая стелящийся по земле край юбки.

– Нет-нет-нет!

Вэл с надеждой смотрит на спасительно-прохладную тень от дворца, до которой осталось всего-ничего.

– Только не императору, только не нашему господину! Ар Рамадашен не простит нас!

Вэл смерила их внимательным взглядом, постаравшись вложить весь холод и неприятие, которые ощущала при упоминании этого ящера. Все верно. Им стоило подумать о последствиях всего произошедшего по отношению ко всем слугам этого дома.

– Я подумаю.

Некоторое время они идут, молча. Под ногами юных дев шумят камешки. Вэл следит за их тенью, отмечая, что они то и дело, что поворачиваются к друг другу.

– Мы пришли помочь вам, принять ванну, заняться волосами, подобрать наряды.

Вэл не отвечает им. Пусть поразмыслят обо всем и проникнутся осознанием, грозящих им перспектив.

– Ваша купальня уже ждет вас!

Из ее покоев тянет розами. Не тем насыщенно одуряющим запахом что стоит в конце лета, а первым, когда растения только-только начинают отдавать цвет.

– Ступайте.

– Но госпожа! Мы должны сопроводить вас!

Вэл бросает выразительный взгляд в их сторону, останавливаясь на пустынной мансарде. За всю свою недолгую прогулку, она так и не встретила никого.

– Я сказала: ступайте! Пусть ваш ага[1] пришлет ко мне других девушек. Сами объясните ему, чем вдруг не угодили мне.

Вэл раздевается, снимая с плеч и отбрасывая в сторону летящую накидку. Она думала, что на улице было невыносимо, а нет! Девушки ударились в слезы, запричитали, стали ползать за ней по комнате. Мерзкое ощущение. Разве к этому можно привыкнуть?