А если бы стало его? Ну вдруг? Ответ очевиден: самостоятельно – нет. Он – ученый, у него эксперименты какие-то, даже сейчас, когда каждая грамулька магии на учете. Жуть как интересно. Спросить? А если внутренняя фря желает фасон держать? Ни о чем постороннем, кроме насущного, поговорить – ни-ни-ни. Только по делу. А всех делов: что приготовить для пользы вашей магии, мэтр? Так и проскальзываем мимо друг друга, как намыленные. И галантные до галантерейности, прости господи!

Но сегодня я намерена предложить магистру такое, что он свою отстраненность враз забудет. Все господа маги приглашены сегодня на ночное шоу, именно сегодня, потому как завтра Витто пойдет на Переправу (он думает, что один пойдет, ха!). Я бы предпочла только компанию Витто, но полагаю, что это неэтично. Командирам тоже нужно знать о моей затее. Нынче в ночь я планирую вызвать рушей. Кто, как не они, способны разобраться с системой отопления крепости? Почему я так спешу? Да потому, что опять похолодало и в казармах стало совсем невыносимо, на мой взгляд. Не костры же солдатикам жечь?

Найти место для выхода рушей, удобное и укромное, оказалось непросто. Даже с помощью старожила эс-капитана Норрея. Вроде бы четко сформулировала: нужен каменный монолит. Вертикальный, как скала, или горизонтальный, наподобие крепостного плаца. Нет, плац не подходит, нужно уединенное место. Монолит нужен, потому что руши придут по тоннелю. Вам надо, чтобы где-нибудь случилось обрушение?

Вот что непонятного? Потом немножко подумала, потом еще немножко и поняла, что в связке «монолит» плюс «тоннель» есть логическое противоречие. Тем паче что про рушей мне только Витто безоговорочно поверил. Вот ведь! Сара эмоции эса и дэса по полочкам разложила. Дескать, офицерики с удовольствием принимают все мои усилия, раз они так полезны для крепости в целом и для господ офицеров в частности, но кто верит в сказочных рушей? Помнят, конечно, что имеют дело с иномирянкой, но! Я для них все равно странна и чужеродна. Разве такой должна быть хозяйка крепости? Ни тебе степенности, ни правильного понимания своего высокого положения. А вот Витто... Он любой мой поступок воспринимал по принципу «это лучше, чем мог бы сделать я, значит, так правильнее». И опять, угу. Сей бы постулат да в личную жизнь воплотить. Неужели трудно допустить, что я не только хозяйственные проблемы оцениванию по иным принципам, но и…

А-а, что теперь, глупостей уже наделали. Только и остается – ждать, когда недоразумение само рассосется. Страшно только, что все рассосется. Совсем. Очень страшно! Потому что не помню, чтобы когда-либо, даже в юности, чувствовала себя такой живой, как в руках у этого мужчины. И совсем не против повторить.

Вот и таскались мы вчетвером по крепости. Ну, мне-то все интересно, я, считай, на экскурсии. А когда бы еще довелось ознакомиться с подвалами крепости? Их тут было... Да еще какие! И не только огромные, это само собой! Попадались относительно небольшие помещения и очень специфические. Вот, например, эти ямищи в полу мучительно напоминают бассейн в доме Сары, только куда как побольше. Те же полочки под мыло, те же приступочки, чтобы сидеть в той или иной степени погруженности. Та же глубокая часть, чтобы окунуться с головой. Только воды не было. Зато холодно и спертый воздух.

Вот сюда, пожалуй, стоит рискнуть вызвать рушей. Чуйка подсказывала, что да, так вполне безопасно.

Предупреждение, что придется ждать, на магов особого впечатления не произвело. Офицеры, как мне казалось, вообще в эту затею не верили, просто отказать мне не могли. Витто верил. Если есть иномирянка, одна штука, почему бы не появиться легендарным рушам, ведь правда же? Угадывался в нем сегодня некий азарт, интересно ему.

Про светочувствительность гостей раз пятнадцать повторила, про особенности слуха, про признаки появления прохода, а потом ввязалась в спор с Норреем и отвлеклась. Этот ретроград не хотел понимать, что деревне нужна помощь от нас, а крепости — от деревни. Поддержка деревне, безусловно, необходима, но у меня шкурный интерес. Пряжку же обустроить понадобится! А в крепости на данный момент таких ресурсов нет, раз даже коней начальства увели. Как-то уже привыкла к мысли, что эта хитрованистая лошадка наша, а о своих я забочусь старательно. Пусть и не всегда эффективно.

Норрей этой идее – периодически командировать в деревню солдат в помощь – сопротивлялся страстно. Солдафонище противный, никогда такого не было, видите ли!

 Будет-будет!

И вдруг — бац, рот ладонью закрыли, и перед глазами уже не раздраженный эс-капитан, а спина коменданта. Хоспади, предупреждала же, что сперва загудит! А потом начнет открываться проход!

– Да пусти ты, Рамат! И сабельку убери! Витто! Седир! Никакой угрозы нет! – Ишь, встали плечом к плечу, оба два, файеры запалили. Мне же не видно! Устроить скандалец не успела: в полу, метрах в семи от нас, засветился провал тоннеля. Чуточку картинно, как в замедленной съемке, пол трансформировался в уклон пандуса, уходящего в бездну, и багровое свечение угасло. Пришло время появиться моим подгорным друзьям.

– Светляки уберите, просила же! – Как только сил хватило этих защитничков растолкать, чтобы броситься к Бориру. Он уже поднялся по пандусу и прикрывал чувствительные глаза ладонью.

– Нинка! Наконец-то объявилась! Мы с Рориром было собирались тебя разыскивать! Смерти нашей хочешь? Бабуля уже затиранила совсем! – и стиснул так по-родственному просто, что в носу растроганно защипало.

Что-что, а такая экспрессия от обычно выдержанного руша весьма неожиданна. Это позер Рорир мог в пропасть шагнуть, чтобы перед наземными увальнями покрасоваться. Помню, как у меня сердце в желудок спряталось, когда безбашенный внук деда Некрира решил показать класс в скалолазании.

– Привет, стрекоза! – Рорир отнял меня у товарища и шутливо потряс, демонстрируя, как он недоволен. – Наобещала нашим женщинам всякого. Ну, и где оно? Борир от бабули уже прячется. Смеется она. За моей, между прочим, спиной прячется!

Ага, смеюсь. Нетрудно представить, как может проесть плешь добрая гномская Баба-яга.

Ох, как же я рада их видеть!

– Как поживает уважаемая Пинаира?

– Бабуля как бабуля. Вот, гостинцы тебе прислала. – За спиной обаятельного руша в силовой авоське висел сверток поболе детской коляски для младенцев.

– За что такая милость, Бор?

– Не «за», а «для». Для вдохновения. Мы уже дважды носили лхокум в королевский дворец. Каждый раз по дюжине рулонов. Твоя подружка-модистка с ума по нему сходит. Нынче это самая модная и дорогая ткань на поверхности. – Казалось, что рушей этот факт неимоверно веселит. – Так вот, старая Пина решила поставки пока придержать. Она думает, что торговать изделиями будет выгоднее, чем тканью оптом. Как понимаешь, с тебя идеи, стрекоза, раз ты нас в это втравила.