Система отопления. Трубы изолированы. Изоляция старая. Куски стекловаты. Прохудившийся диван. Скопления консервных банок. Ржавая проволока. Рукав от фуфайки. От раскоса к раскосу паутина. Кирпичи. Пыль. Летучие мыши. Мяуканье... "Да это же тот самый чердак!" - подумал и, схватив следователя за руку, потащил к чердачному проему - услужливо примостил деревянную тару.

– Залезайте!

Из чердачного проема хорошо виден книжный магазин. Вера и Костя прозрачны. Их замечает только Павел. Не отрывая взгляда от картины ограбления, следователь достает записную книжку...

– Кому эти книги спихнуть хотел?

– Зачем мне их продавать, товарищ лейтенант? Я на зарплату не жалуюсь.

– Да я еще в тот момент, когда решил магазин ограбить, задумал книги в милицию отнести.!

– Значит грабишь для того, чтобы они к нам попали - где же логика?

– Есть, и самая простая - я восемь лет в психоневрологическом диспансере на учете состою.

Шаткая опора под ногами следователя качнулась - голос его приобрел ехидный и в то же время ласковый оттенок.

– Когда и почему тебя на учет взяли?

– В шестьдесят седьмом году, а почему - история долгая и запутанная.

– Расскажи по порядку, но так, чтобы не врать, а не то по ребрам получишь.

– Работал я на заводе Ватутина инженером. Не поладил с директором - когда он защищал диссертацию, выступил против - сказал, что липовая. Меня конечно же не послушали, но директор обозлился - решил избавиться. Позвонил в заводскую больницу и сказал, что я повеситься хочу. Пошел я в столовую, а там меня машина санитарная ждет. "Садитесь, товарищ Копровин", - говорят санитары - окружили и к машине пподталкивают. Думаю: "С чего бы это? Может несчастье какое? Может мать заболела?" Повезли меня в больницу Сеченова. Приемный говорит: "Вы же нормального человека привезли!" А санитары: "Приказ у нас", - и бумагу какую-то показывают. Шесть дней меня в наблюдаловке держали.
– Знаете, что это такое - на-блю-да-лов-ка?
– спросил и продолжал, - страшное это дело, товарищ лейтенант!
– там и нормальному с ума сойти - раз плюнуть.
– Курю я. Подходит ко мне один и хватает за шею спрашивает: "Бывал на Марсе?" Онемел, я и думаю: "Скажу, что был!
– а если он не сторонник межпланетных путешествий- что тогда?" Сила у такого больного знаете какая?
– в момент шейные позвонки передавит. "Скажу, что не был!
– а если он считает, что на Марсе каждому человеку побывать надо?" Что сказать, думаю - съежился, а смерть стоит и спрашивает - хорошо, что не растерялся: "А ты был?" "Был", - говорит, "И я, - говорю, - был". Отпустил он меня, но я пальцы его и сейчас на своей шее чувствую...Павел не рассказал следователю, что на заводе имени Ватутина еженедельно выпускалась многотиражка и, что в этой газете не часто, но все же появлялись его стихи. За месяц до того, как Павел попал в больницу, в газете появилось стихотворение "Древляне". Он это не случайно вспомнил. К истории болезни была приложена вырезка - две строки подчеркнуты: И потому собак рычанье, Что силуэты вдалеке...

Павел понял, что двустищие, построенное по классическим законам поэзии иев, таило в себе много неприятностей, но почему?

– Вижу, вижу, что ты в своем деле мастак - врешь и не заикаешься. Говори, что дальше было!

– У вас отсутствует понятие.., - произнес Павел, но договорить фразу не успел: что-то помешало ему, а следователь, быстро-быстро меняя контуры, нырнул в рябь.

Кто-то тормошил Павла за плечо - дежурный!

– Забухал вчера, что проснуться не можешь? Идем. Следователь тебя вызывает. 34

Капитан Бывалин пришел на работу с головной болью... Вчера ограбили букинистический магазин. Система сигнализации отсутствовала и только в восемь часов утра заведующая вызвала милицию. Он выезжал на объект вместе с экспертом по ограблениям - внимательно изучив место происшествия, тот сказал: "Обнаружить преступника вряд ли удастся - не оставил следов... Ограбление носит продуманный характер". Капитан просмотрел чековые бланки за текущий год, выписал фамилии и адреса книгосдатчиков - сверил с городской картотекой преступников - у нескольких совпадали фамилии, имена и даже отчества, но не совпадали адреса... Сегодня он должен доложить прокурору об этом ограблении, но докладывать нечего - проклиная судьбу, открыл сейф и увидел новую папку: ДЕЛО КОПРОВИНА. В папке лежали признание Павла, опись сданных книг за подписью свидетеля и паспорт...

Записка: Допросить Копровина не успел. Все,что выяснил, лежит в папке. С утра еду в Синельниковск по делу Спиживого - Копейкин.

Настроение повысилось - теперь есть о чем доложить прокурору. Перелистав паспорт, зафиксировал: "Ранее не судим, не женат, прописан постоянно, место жительства не менял, ий! "Национальность в судопроизводстве не имеет значения - загвоздка: явка с повинной. "Что заставило его совершить такой шаг?
– не так... Тут что-то не так!" Капитан позвонил в дежурную и приказал привести гражданина Копровина.

– Разрешите войти?

– Входите...

Павел думал, что его вызывает вчерашний следователь, но за столом сидел человечек маленького роста. Улыбка придавала ему сходство с колобком.

– Садитесь, - пригласил он, - будем знакомы. Иван Федорович Бывалин, старший следователь. Ваша фамилия?

– Копровин.

– Так, Павел Михайлович, - забарабанил пальцами по столу, - так, Павел Михайлович, - повторил он и положил на стол лист чистой бумаги.
– Магазин ограбил... Сам в милицию явился - получается непонятно.
– Признаешься в преступлении?

– Я еще вчера признался.

– Кому книги спихнуть хотел?

Павел оглянулся - ему показалось, что за спиной стучат копытами кони. 35

– И долго держали?

– Полгода.

– А потом?

– Потом больничный выдали, домой отпустили. Выхожу на работу - вызывает меня невропатолог заводской больницы: "Вам, товарищ Копровин, надо коллектив менять!" "Как это менять?" - спрашиваю. А он: "Характер у вас конфликтный. Подыщите себе место поспокойнее". Понял я, что на заводе мне не работать - уволился.