С конем мы скорым шагом добрались до выгона, а оттуда я по сплошным лужам - ибо в довершение всего с самого утра моросил бесконечный нудный дождик - добрался до управы.

Всё крыльцо почернело от сырости, везде в грязи виднелись следы утренних посетителей, мое кислое настроение искало выхода...

И тут в коридоре открылась дверь и на пороге появилась новая девочка.

"Енисей", сразу понял я.

Она была покрупнее Камы и действительно темная шатенка, как и сказал староста. И тоже в кроссовках.

Девочка, став в дверном проеме, уперла в бок руку, а другой поманила меня внутрь. Меня ждали.

– Садитесь, - проговорила смотрящая, когда я прошел внутрь комнаты.
– Разговор у нас будет недолгим...
– Тут она подошла к двери и плотно ее затворила.
– ...И не для посторонних ушей.

Я уселся в кресло.

– Вот этот брелок...
– Смотрящая протянула мне невинную безделушку с колечком.
– ... Отопрет Камин колпак. А выберется она оттуда уже сама. Вам просто нужно встать вплотную к стеклу и недолго подержать кнопку нажатой.

Я хмуро слушал, не шевелясь сидя в кресле.

– Норма по току у вас прежняя, половинная. Должность - та же. Коробку для донесений не потеряли?

– Нет...

– Тогда в путь. Дело надо сделать быстро. Мин Ю будет ждать вас где договорено, вам даже не придется кричать козодоем.
– Девочка слегка улыбнулась.
– Снаряжение для операции вы найдете там же...

– А киборги?
– тупо поинтересовался я.

– Сперва разблокируйте Камин колпак, потом делайте всё остальное. Я же сказала про снаряжение. Киборги были частью плана - естественно, их необходимо вернуть. Дальнейшие инструкции получите по возвращении. Всё...

Я поднялся с кресла.

– И помните...
– Улыбка начисто исчезала с лица новой девочки.

– О распылении?
– попытался я разрядить обстановку.

– И о нем тоже... Помните вот что: я вам ничего не давала, никаких "сим-симов". И ничего не поручала. Эта ментограмма будет внедрена вам уже через несколько минут. Не проболтайтесь до этого времени хотя бы бабам на выгоне.

– В смысле женским гражданкам?

– Именно им, Степаныч...
– И девочка снова усмехнулась углом рта.

Я, всё еще во власти своего кислого настроения, выкатился из управы и побрел к выгону.

Странно устроен человек! Вот вроде и норму крутить больше не надо, и в должности меня утвердили при новой смотрящей по фауне, и план мой по спасению Камы чудесным образом совпал с планами девочки Енисея, пусть даже и неведомыми для их речного руководства...
– а я волочил ноги в адидасах по грязи и зримо представлял себе ожидавший меня день, точнее полдня: верхом на мокром лошадином крупе, с мокрой спиной до лопаток и мокрыми замерзшими ногами в осклизлой сырой обуви. Бр-р-р!..

Баб у выгона не было ни одной - кому охота сидеть на лавочке под дождем, даже если у нее козырек: мокро, влажно, хороший хозяин кота из дома не выгонит.

Я огляделся. В будочке у соседней впадины, сжавшись в один живой комок, страдали от хмури и сырости обобществленные котики. "Где-то там теперь Мурзик?.." - невольно подумалось мне.

Настроение совсем испортилось, и я погнал коня прямиком к дому, хотя вчера еще собирался сделать это тайно, огородами, подальше от лишних глаз.

"Хорошо хоть седло сухое..." - вдруг сообразил я, подходя к дому, - и эта простенькая мысль внезапно свершила чудо в моем недоспавшем и растревоженном мозгу: мысли упорядочились и перед внутренним взором возник четкий и ясный план действий. А может, как раз в этот миг подоспела ментограмма, про которую говорила девочка Енисей.

Я вдруг вспомнил повытчика, о котором говорили бабы у выгона, и наметил себе по возвращении непременно узнать, что это за должность.

Продолжая бормотать про повытчика, я прицепил коню седло, затянул подпругу, прикрепил к седлу нетяжелый багаж и, подведя лошадь к крылечку, неловко и неуклюже взобрался на нее верхом: мешал капюшон, мешал длинный плащ из волшебной пленки, которая как раз принялась согревать мне ноги, обвиваясь вокруг найка.

Так или иначе, через четверть часа мы уже трусили с конем по уютной и почти сухой под кронами деревьев лесной тропке, а будущее представлялось если не розовым, то вполне сносным. Дождь поутих, конь, разгорячившись и высохнув, бодро всхрапывал на мелькающих в кустах куниц, и я даже подремал немного, насколько мне позволяли это мои скромные навыки верховой езды - курс в школе у нас, помню, был совсем коротенький.

Китаец, тоже замотанный в плащ, действительно ждал меня у домика.