– Всё в порядке? Досспехи впору пришлиссь?

– Чуток в плечах оказались широковаты, но мы сена подложили.

– Обошлоссь без ссопротивлений? А то у тебя клык надломлен…

– Без сопротивлений, ваше чернейшество. Как пасть показали, так сразу все сопротивления как ветром сдуло. А клык… это я обознался и камень вместо мяса надкусил. Ничего! Срастётся! Вы лучше гляньте на короля. Совсем еле сопит. Чует шкура изумрудная, что продует эту сделку с вольными драконами. Вот только про ваш сговор с ними ничего ещё не знает, а то совсем запаниковал бы.

И Фодрик гнусно захихикал.

Король Ниртании действительно выглядел поникшим. Будучи с утра на ногах и при расправленных крыльях, он все часы неустанно следил за приготовлениями, в то же время наказав помощникам ещё раз перевернуть всю землю, нырнуть под воду и за облака, но найти Назбу – единственного, кто ещё мог, собравшись и отыскав подходящего двуного, помочь папочке воплотить в жизнь его мечты.

Ближе к обеду, окончательно отчаявшись найти сына, король уже было обратился к Лупосу, своему первенцу, и его легендарному рыцарю, хоть и старому и с постоянной мигренью на полнолуние, но и тут шансов не оказалось. И Лупос, и его подопечный настолько сильно погрязли в делах домашних, что даже носа на улицу давно не показывали. Вдобавок, Лупос неудачно женился, и его молодая супруга была сильно против всяческих забав, которые могли бы привести к травме её драгоценного мужа. От такого расклада дел король Ниртании ещё сильнее впал в печаль, а точку поставила королева. Та была драконихой крупной, как истинная женщина, сварливой и просто в тот день всем и всеми недовольной, включая мужа, так как барашки, предназначенные для угощения на турнир, были на её вкус чересчур пересолены.

– Улыбнись, – проворчала королева и тыкнула своего венценосного супруга когтем в бок. – Все на тебя смотрят и скучают. Я даже заметила, как главный вольный дракон не удержался и зевнул.

– Ох, это катастрофа, – пробормотал король и тут же пошёл в атаку. Повод был, и можно было оторваться на женушке за все колкие упреки, брошенные в его адрес не раз и не два. – А всё твоё воспитание. Глянь на Лупоса! Гордость нашей семьи. А на сына Боздура Сварливого! Да-да, я видел Тарра за ширмой у выхода на арену. Он подал заявку и нашёл самого настоящего бойца. А наш? Вот где этого лентяя нелёгкая носит? Ставлю мешок камней из твоей сокровищницы, что Назбу сидит сейчас где-нибудь около пруда, полного жаб, и вздыхает.

– Ты к моим украшениям лапу не протягивай! – возмутилась королева. – Ишь, чего удумал, моё добро себе грабастать. И сына нашего зазря не осуждай. Может, он рыщет по деревням и трактам и до сих пор ищет того, с кем мог бы отстоять нашу честь?! Вместо того чтобы его на чем счёт стоит костерить, лучше бы помог ему. Вон, разведчики Боздура все крылья себе застудили, всё по ночам летали, выискивали и нашли ведь! А ты даже зада своего чешуйчатого с камня не поднял для сына и, между прочим, для реализации твоих же безумных идей с вольными соседями.

Правитель Ниртании покосился в сторону гостей и снова тяжело вздохнул.

– Ваша изумрудность, – пропищали вдруг настолько рядом, что даже королева вздрогнула.

– Ты завёл себе питомца? – дракониха недовольно прищурила изумрудные глаза.

– Ничего не понимаю, – пробормотал король и приподнял одну лапу, потом другую: вдруг червя какого ненароком раздавил.

– Холодно, ваша изумрудность, – вновь пропищали прямо под ухом, а когда правитель скосил взгляд, то облегчённо, но тоже с писком, выдохнули: – сейчас горячо.

– Лаарг? – недовольно фыркнул дракон. – Как ты смел сюда заявиться? Тут не место ползучим гадам, от которых несёт болотной тиной и...

– ...переспелой морошкой, – дополнила королева, поведя носом.

– Я припас для вас баночку, – радостно залебезил изворотливый змей.

– Пусть говорит, – тут же смилостивилась королева, и её супругу ничего не оставалось, как согласиться.

– Ваша изумрудность, – начал сбивчиво Лаарг, – тут такое дело... Боздур Сварливый совсем распоясался: угрожает мирному существованию лягушек на болоте и поджигает ивы.

– Я тоже лягушек не перевариваю, – выдал король.

– Но это ещё не всё. Боздур сговорился с вольными драконами, что если представитель смоляных выиграет турнир, то вольные драконы встанут на сторону Боздура и помогут ему совершить переворот.

– Кувырок, что ли?

– Переворот, болван! – рассвирепела королева. – Политический! Корону с твоей головы снимут, и ты узнаешь на своей чешуе, что значит в чужие драгоценности лапу совать!

– Верно, ваше величество! – поддакнул Лаарг, с неприкрытым восхищением глядя на супругу правителя.

– Но погодите, – до сих пор не понимал король, – ведь сын Боздура – единственный, кто подал заявку на турнир! Значит…

– Вот именно, – кивнула королева.

– Это катастрофа… – протянул правитель и вскинул лапу. – Остановить турнир! Срочно!

Но было уже поздно, его слова утонули в диком гвалте со всех сторон и ударах в гонг, которыми Старый Мудрый Ящер приветствовал появившегося на арене Тарра.

– Есть ещё одна вещь, ваша изумрудность, – Лаарг пытался перекричать гул, но всё было тщетно. Турнир начался.