Затем открылась задняя дверь, и вошел Барни Хиггинс, начальник полицейского управления Клинтона. Бетти закатила глаза. Она повернулась к Хиггинсу.

– Привет, Барн.

– Привет, Беттс, - маленький жилистый человечек подмигнул и высунул язык.
– Что это у тебя под футболкой?

– Думаю, ты знаешь это не хуже моего, Барн.

– Где ты их достала? Я хотел бы заказать комплект для своей жены, - oн рассмеялся и похлопал Джейка по плечу.
– Давай двигаться дальше, меня дома ждет горячая партия в покер, - oн повернулся к Бетти.
– А где Эппл, в своей мясной лавке?

– Б-1, - сказала она.
– Развлекайтесь, мальчики.

Выйдя из кабинета через боковую дверь, они спустились по лестнице в подвал.

– Ты хорошо рассмотрел эту девчонку?
– cпросил Барни.

– Безусловно.

– Прима. У-у-у! Как бы тебе понравилось сыграть с такой прима-штучкой в колбаску? Да-а!

– Она сногсшибательна, это точно.

У подножия лестницы Джейк открыл противопoжарную дверь. Прямо по коридору располагалась помещение Б-1, где производилось вскрытие. Его желудок затрепетал, когда он приблизился и открыл дверь. Из комнаты донеслось писклявое жужжание, похожее на звук сверла дантиста.

Стив Эпплгейт с зажатым меж зубов окурком сигары щурился сквозь дым на то, что делал. Что бы он ни делал, это имело отношение к голове обнаженной женщины, растянувшейся на одном из столов. И это имело отношение к маленькой циркулярной пиле, которая вызывала этот шум.

Джейк предпочел смотреть на свои ботинки, пока шел по блестящему линолеуму.

Пила замолчала.

– Кто у тебя там?
– cпросил Барни.

– Мэри-Бет Харкер. Вероятно, аневризма головного мозга.

– Девчушка Джо Харкера?

– Совершенно верно.

– О, дерьмо. Дерьмо. Когда это случилось?

– Прошлой ночью.

– Дерьмо. Ей сколько - восемнадцать, девятнадцать?

– Девятнадцать.

– Дерьмо. Это его единственная дочь.

Джейк почувствовал, как холод пронизывает его, словно зимний порыв ветра. Кимми. Боже, а что, если бы это была Кимми? Как сможет человек продолжать жить, если что-то подобное случится с его ребенком?

Он отвернулся и направился к другому столу. Тело на нем было покрыто синей тканью.

– Этот - Смельтцер?
– спросил он, не оборачиваясь.

– Это - Смельтцер Рональд. Я доберусь до Смельтцер Пегги сегодня попозже.

Я убил этого парня,– сказал он себе, желая почувствовать вину, желая, чтобы она пришла и забрала ужас от воображения мертвой Кимми.
– Я убил этого парня. Он умер, потому что я позаботился об этом.

Его мозг начал воспроизведение. Замечательно. Смельтцер поднял голову, оторвал лоскут кожи от живота жены и медленно повернулся, чтобы достать дробовик.

– Я никогда не видел ничего подобного, - сказал Стив, вытаскивая Джейка из воспоминаний.

Он откинул ткань.

Смельтцер лежал лицом вниз. Пули Джейка оставили пять выходных отверстий на его спине и разорвали шею сбоку.

– Хорошая стрельба, - прокомментировал Барни.

Джейк смотрел на рану, тянувшуюся от шеи Смельтцера вниз по всей длине позвоночника, через правую ягодицу и продолжавшуюся вниз по правой ноге к внешней стороне лодыжки. Грубая, бескровная рана была окаймлена примерно полудюймом кожи голубовато-серого цвета.

– Что это такое?
– спросил Джейк.

– Загадка, - сказал Стив. Кончиком сигары он указал на рану в лодыжке размером с четвертак.
– Известно что-нибудь об этом?
– спросил он Джейка.

Джейк покачал головой.

– Когда я раздел его сегодня утром, то обнаружил это вместе с гематомой - тем изменением цвета, что ты видишь. Честно говоря, я не знал, что об этом думать. Синяк обычно вызывается травмой от удара тупым предметом, которая заставляет капиллярные сосуды в коже лопнуть. Поэтому я спросил себя, что могло ударить этого мужчину так, чтобы следовать изгибам вдоль всего его тела.

– Что-то гибкое, - сказал Джейк.

– Хлыст, - подсказал Барни.
– Может быть, шланг.

– Это приходило мне в голову. Проблема в том, что на эпидермисе никаких признаков повреждений, каких можно было бы ожидать, если бы человека ударили подобным предметом. И рана на лодыжке меня насторожила. Поэтому я сделал надрез на ране и повел его по следу гематомы к его шее. То, что я обнаружил, было двухсантиметровым расстоянием в дюйм между фасциями и...

– Избавишь меня от жаргона, а?
– сказал Барни.