Этот Кортес,– подумал Роланд.
– Боже мой. Он вспомнил, что читал статью в журнале "National Geographic" несколько лет назад. У его родителей была подписка, и он всегда просматривал журналы в поисках обнаженных туземок. Но эта статья привлекла его внимание, и он прочел ее. Все об ацтеках, о том, как они не только приносили в жертву богу Солнца сердца своих жертв, но и поедали пленных воинов. Величайшим деликатесом был мозг, и он всегда доставался верховным жрецам.

Автор статьи выдвинул теорию, что примитивные культуры, такие как ацтеки, обращались к каннибализму, потому что нуждались в белке, но они не имели скота. Он ошибался, понял Роланд и усмехнулся. Боже, как же он ошибался! У ацтеков были покровители.

А Кортес со своими конкистадорами превратил их в фарш.

Так вот почему этот парень, который вошел в ресторан с мачете, был "кортесом". Один из тех, кто знает, и поэтому представляет опасность для существования моего друга - и для меня.

Лежа в поле, Роланд понял, почему он так боится этого мужчину. Этого мужика следовало прикончить, но он не испытывал ни малейшего желания сделать это. Лучше оставаться скрытым.

Когда этот мужик, наконец, ушел, Роланд вошел в ресторан. Он спустился по ступенькам в подвал. Обнаружив липкое пятно на бетоне за лестницей, он задрожал от ярости и горя из-за того, что натворил "кортес".

Я доберусь до него,– подумал он.

Нет, он слишком опасен. Лучше держаться подальше от тех, кто знает. Нужно покинуть город.

Но только не сегодня. Останусь на ночь ради Селии.

А как насчет ее подружки? Я хочу и ее тоже.

Поживем увидим.

Она стоит небольшого риска,– подумал он. Он вспомнил, как она выглядела, когда он увидел ее в торговом центре - это прекрасное, невинное лицо, этот комбинезон с молнией спереди, то, как ткань облегала холмики ее грудей.

Его друг подарил ему быстрый прилив удовольствия.

Роланд вышел из задумчивости и обнаружил, что стоит над одеялом и окровавленной одеждой. Его пенис был напряжен, но быстро уменьшился, когда он снова столкнулся со своим положением.

Если он останется здесь и будет ждать темноты, то есть риск возвращения "кортеса".

Я что-нибудь придумаю,– сказал он себе.

Он расправил одеяло, бросил в него футболку, джинсы и платье Селии, свернул его и отнес в туалет. Воздух там был тяжелым от запаха крови и фекалий. Он встряхнул одеяло, из которого выпала одежда, и распределил его на трупе Джейсона.

Над умывальником висело зеркало. За исключением бледной кожи вокруг глаз, как будто он надевал очки прошлой ночью, лицо Роланда было обагрено кровью, которая высохла и приобрела красно-бурый оттенок. Пряди волос прилипли ко лбу. Что-то прилипло к одной из бровей. Он снял это, но оно прилипло к его пальцу. Он щелкнул по нему ногтем большого пальца и увидел, как оно прилипло к стене под зеркалом.

Он открыл кран, наклонился над раковиной и начал умываться, используя одно из полотенец в качестве мочалки. Шум льющейся воды беспокоил его. Он заслонял собой другие звуки. На стоянку могла въехать машина, кто-то мог подкрасться сзади... Он выключил воду. Прислушавшись, он выпрямился настолько, чтобы видеть себя в зеркале. Его лицо и шея были чистыми.

Он снова открыл кран и продолжил мыться, на этот раз, отступив на шаг от умывальника, залил полотенце теплой водой и плеснул на себя. Вода стекала по его телу, смывая кровь. Он энергично потер кожу, выжал розовый осадок из полотенца, снова намочил полотенце и повторил процедуру. Вскоре он стоял в неглубокой луже воды и крови, но передняя часть его тела была почти безупречна.

Он закрыл кран, прислушался, поборол желание заглянуть в бар, чтобы выглянуть в окно, и снова включил воду. Он приступил к мытью спины. Это было значительно труднее.

В ресторанах должны быть душевые,– подумал он, - для таких случаев, как этот. Он усмехнулся.

Когда он предположил, что, должно быть, удалил большую часть крови, он пересек пол, пока не оказался почти у двери туалета. Там он повернулся и посмотрел через плечо. Он был достаточно далеко от зеркала, так чтобы оно отражало его спину до самого зада. Желто-зеленый синяк тянулся вдоль позвоночника и пересекал правую ягодицу, но крови он не видел.