Была ли эта Настя настоящей, или лишь моей фантазией? Сном, от которого не хотелось просыпаться…

— Позволь мне сделать то, для чего я создана…

Я накрыл ладонями ее хрупкие узкие плечи. То, для чего создана?

— Не для этого.

— Такие как я, должны приносить удовольствие и служить своим хозяевам.

Ее слова почему-то разозлили. Она не хотела принять мои чувства и поверить в них, но легко признавала себя едва ли не рабыней.

Я зло прорычал:

— А что ты еще должна?

— Забирать твою боль… – Она погладила ладонью мою грудь, безошибочно находя под рубашкой застарелые шрамы. – Твою сладкую вкусную боль...

От ее слов все неожиданно встало на свои места.

— Тебе нужна… моя боль?

Она покачала головой и потерлась носом о мою шею, с шумом втягивая в себя мой запах.

— На самом деле, мне нужно твое наслаждение… Но… – Она подняла на меня горящий голубой взгляд. – …чем больше наслаждения ты испытаешь, тем больше я смогу его выпить… Твое наслаждение сделает меня красивой… Но зачем мне нужна красота, если это тебя погубит?..

Вот почему рядом с ней моя боль утихала. Она забирала ее себе. Раньше, когда я возвращался с задания разбитый и едва живой, мог неделю не выходить из дома. Просто лежать, ожидая пока боль пройдет и оставит меня в покое. Мне не нужны были ни еда, ни вода – вообще ничего. Просто время, чтобы боль утихла.

Но с того дня, как в моей жизни появилась Настя, с возвращением домой я забывал о мучениях.

В нашем первом сне она тоже говорила о боли, о том, что любит играть с нею.

И именно после этого она превращалась.

Когда я был в ярости, когда мной овладевали злость и боль, Настя возвращалась. И чем больше я был в этом состоянии, тем больше она оставалась человеком.

Бля**! Если бы я догадался раньше… живого места на себе не оставил бы. Настя стоила этого. Я бы напитал ее достаточным количеством своей боли, чтобы она осталась человеком на всю жизнь.

— Кто ты? – Я тряхнул ее за плечи. – Как все исправить?

Настя оглянулась на книгу.

— В ней все записано. Большая Рукопись – ключ к М'aлой.

Неожиданно пошел снег. Он оседал на волосах и ресницах Насти, застывал на ее щеках и не таял. Казалось, что на ее коже Бриллиантовая россыпь.

— Здесь небо намного красивее… Но ты не должен быть здесь…

Единственное место, где я хотел быть, – рядом с ней. И плевать, где это.

— Открой глаза, Дима… Открой… Ты не сможешь остаться здесь…

— Почему? Сейчас же мы здесь. Вдвоем. Кто нам помешает?

— Мы нарушили все правила… Ты можешь здесь быть только, когда я соблазняю тебя… Ты можешь овладеть здесь мной… Можешь приказывать мне, а я буду исполнять… Здесь ты должен умереть… А если умрешь ты, умру и я. Ты нужен мне. И даже если я умру, ты должен жить…

О чем она вообще?!

— Даже не вздумай! Не смей так говорить!

— Тогда открой глаза… Пожалуйста, открой…

Она начала таять. Просто исчезать, превращаясь в черный дым. Все, что было на столе, распадалось на лепестки роз и пепла. Только книга оставалась нетронутой, лежа в самом центре стола. Ветер продолжал листать ее страницы. На них опускался снег и пепел, но она была самым ярким пятном.

Настя исчезла, оставив лишь длинную черную нить, гладкую и тонкую.

Когда я коснулся ее, все тело пронзило болью. Было больно абсолютно везде. Такое впечатление, что кто-то невидимый наносил мне раны, и я никак не могу помешать своему противнику.

Чужой и незнакомый голос отрывисто приказал:

— Разряд!

Снова стало безумно больно. А в груди, там где бьется сердце, тяжело и неприятно потянуло.

Я понимал, что происходит: меня пытаются вернуть обратно. А я этого не хотел. Хотел остаться здесь, с Настей.

Но ветер развеял даже дым, в который она превратилась. Она попросила открыть глаза. Сказала, что здесь мы не будем вместе…

Я потянулся к книге и впился в нее пальцами, когда откуда-то сверху снова закричали:

— Разряд!

До того, как меня прошило болью, я схватил книгу со стола и даже успел найти те страницы, которые Настя нечаянно открыла.

Я старался запомнить каждый символ, каждое слово и непонятный знак, написанные там.

Но совсем другой голос зашептал над головой:

— Пожалуйста, Дима… Я жду тебя здесь…

Она не ушла…

Она была рядом…

Я не знал, где именно, но точно знал, что найду ее…

Обмотав черную нить вокруг запястья, я закрыл глаза.

***