Я сержусь.

– Тебе чужие песни мешают!
– задумчиво произносит мальчик.
– Я бы так не сказал, если б ты помнил мамину песню. "Спи, мой голубок..." - напел он...-Скоро ты все позабудешь. И меня тоже. И мы уж больше никогда не встретимся...

– Не позабуду. Буду помнить... Всегда...-испуганно обещаю я.- Вот погоди... Вспомнил: "Спи, мой голубок..."

– Так ведь это же я тебе подсказал?
– смеется мальчик.

И напоминает: - Слышишь, стучатся в дверь.

Я неохотно поднимаюсь и иду отворить, бормоча при этом: - Чао-чао, бамбино!

...Пятьсот одиннадцать тысяч девяносто слонов плюс восемьсот двадцать семь тысяч семьсот слонов - будет миллион триста тридцать девять тысяч триста шестьдесят слонов.

ГЛАВА СОРОК ПЯТАЯ

В коридоре стояли Ваган и Араик. Ваган был в пижаме.

– Здравствуй, Левой, - сказал Араик.- Ты что, спал?

– Спал? Нет. Просто лежал и думал.

– Мы уже целый час стучимся к тебе,- удивился Ваган.- О чем же ты так задумался?..

– Который час?

– За полночь перевалило - Может, и поспал,- зевнул я.

– Ты, брат, не удивляйся,- говорит Ваган Араику, - сосед у меня со странностями. С восьми часов заперся в комнате и не издавал ни шороха, а еще говорит - не спал.

Я наконец совсем очухался и сообразил, что пора и пригласить Араика в комнату.

Когда мы остались одни, он, положив на стол авоську, которая была у него в руке, глупо улыбнулся.

– Я вот пришел...- сказал он.

– Очень хорошо, что пришел.

– Садись, - предложил мне Араик.

Я удивленно посмотрел на него. Потом невольно сел.

– Знаешь, почему я пришел?

– Не знаю.

– Не сердишься, что я с тобою на "ты"?
– спросил он.

– Не сержусь.

– Я ночевать к тебе пришел, - сказал Араик.

Я растерянно огляделся. Ночевать?.. Вот так новость!

– Не смотри так на авоську. Там у меня бритвенный прибор. Ты ведь небось электрической бреешься?

– Да, ты угадал, - подтвердил я.

– А я безопасной. Отец недавно из Ленинграда привез "Жиллетт". Говорит, в парикмахерской с рук продают...

– Ты всерьез пришел ко мне ночевать?

– Всерьез. К Седе зашел, она дала твой адрес. Сказала, что у нее условия не позволяют.

– Боюсь, что я сейчас закачу тебе сцену ревности,высказал я предположение.

– Нет ли у тебя мацуна?

– Нету.

– Я привык перед сном есть мацун, - объяснил Араик.
– Ну ничего. Обойдемся хлебом и сыром. А чаю можно?..

– Чай можно поставить, - сказал я.-А вот насчет хлеба и сыра тоже едва ли...

– Ну знаешь, чтобы у человека в доме ни хлеба, ни сыра?
– развел руками Араик.

– Я не люблю, когда гость...

– Ведет себя не как гость?
– досказал Араик.- Прости, но если я не буду сейчас пороть чушь, то начну озверело ругаться.

– О господи! С чего бы это? В чем моя вина?

– Я зол на свою планиду!

– А знаешь, счастье человека в его характере,- выпалил вдруг я.

– Ты извини, Левой. У меня на. душе очень муторно,проговорил Араик.- А у соседа твоего не найдется куска хлеба с сыром?

– Даже если ты умрешь с голоду, я не стану будить Вагана,-объявил я.-Но, может, тебя устроит вареная баранина?

– О чем речь, хоть сырую давай.

Я направился на кухню в надежде обнаружить в какой-нибудь из многочисленных кастрюль кусок вареного мяса.

Но не тут-то было, все кастрюлл и миски как вылизаны. Не теряя надежды, я двинул в ванную, и чутье не обмануло меня. Кастрюля стояла в ванне с водой. Поставили в воду, чтобы мясо не испортилось. Чудаки. Ведь сколько таержу, что холодильник у меня совсем пустой. Придется, видать, серьезно поговорить. А вообще правильнее будет вынести холодильник из комнаты в кухню.

Я вынул из кастрюли большой кусок мяса и прихватил еще хлеба на кухне.

– Наконец-то,-обрадовался Араик.-А я уже думал, что ты удрал.

– Чего бы это вдруг?

– Может, от стыда, что в доме ни хлеба, ни сыра,хмыкнул незваный гость.

– Ой, не выношу, когда голодные точат лясы, вместо того чтобы работать челюстями, - сказал я.

– Благодарю,- улыбнулся Араик.- А у тебя тут, оказывается, большое хозяйство. Дает доход?

– О чем ты?
– не понял я.- И вообще, брат, не спятил ли?..