Шрифт:
– Думай, как тебе нравится, - бросила Седа.
– Вы словно бы проектируете фотонную ракету, для которой в мире еще нет горючего, - продолжал Рубен.Иначе говоря, занимаетесь так называемой чистой наукой. Наука для науки... Кстати, у меня есть отличные новые записи, заходите, как-нибудь вечерком послушать. Не смотри на меня так свирепо, Левой, ты уже начинаешь пугать меня, но не сможешь отнять право высказывать свое мнение.
– Даже в случае, если мнение это никого не интересует?
– Даже в этом случае, - кивнул Рубен.- А все-таки, может, зайдете? Луиза, тебя я не приглашаю, чтобы, не дай бог, жених не закатил сцены ревности.
– И чего ты так любишь точить лясы?
– сказал я.
– Тренирую голосовые связки,- невозмутимо ответил Рубен.- Но ты, кажется, против каких бы то ни было тренировок?..
– Пойдем, Седа,- предложил я.- Мутит уже от этого словоблудия. Вставай, Луиза.
Мы вышли из лаборатории.
Разогретый зноем асфальт пружинил под ногами, как тесто. А солнце продолжало нещадно палить. Луиза попрощалась с нами на автобусной остановке. Спешила на свидание с Араиком.
– У меня такое чувство, словно мне предстоит сдавать экзамен,- сказал я.
– И весьма ответственный,- вставила Седа.
Она дышала тяжело, и я замедлил шаг.
– Араик еще не снял комнаты?
– Нет,- ответил я.- А мне, честно говоря, и не хочется, чтобы .это ему удалось так скоро.
– Завидуешь небось?
– С ним веселее. До ночи музыку слушаем, а иногда он читает стихи,сказал я.
– Здорово!
– вздохнула Седа.- Теперь уж мне завидно.
– Какое на тебе интересное платье!..- сказал я.
На Седе было платье, похожее на мешок, с отверстиями для головы и для рук.
– Только заметил?
– засмеялась Седа.- Внимательный же ты человек.
– Зайдем в кафе-мороженое?
– предложил я.
– Тебе очень этого хочется?
– Ну, если ты против...
– Я просто боюсь, что ты опоздаешь и Араик будет ждать на улице,-.сказала Седа.
– У соседей всегда кто-нибудь дома.
– Ну, если так, зайдем.
– В "Арагил"?
– спросил я.
– В "Анаит",-сказала Седа.
– Все равно. Такси!..
Народу в кафе было мало. Мы устроились в уголке, у окна. Я заказал две порции мороженого и лимонад.
– Помнишь, какой вкусный был лимонад до войны?
– Не помню.
– Очень вкусный...
– Едва ли...- улыбнулся я.,- Все дело в том, что тот лимонад ты пила в детстве. А все связанное с блаженными воспоминаниями детства кажется нам лучше, чем это было на самом деле.
– Может, ты и прав,- сказала Седа.- Но разница всетаки есть.
– Пусть будет по-твоему, - согласился я.
– Позвольте?
– спросил подошедший к нашему столику старик. Несмотря на жару, он был в коричневой клетчатой куртке, застегнутой на все пуговицы, которые, казалось, вот-вот отлетят. Брюки его с трудом сходились на поясе.
В левой руке он держал шляпу, а в правой были какие-то иностранные газеты.
– Пожалуйста,- сказал я без удовольствия.
Старик сел.
– Спасибо,- сказал он, отдуваясь.
– Как вы похожи друг на друга. Брат и сестра?
– Нет,- ответил я.
– Что ж, прекрасно, дети мои. Долгой вам жизни и счастливой старости. Пристрой-ка на подоконнике мою шляпу, сынок..
Я водворил его древнюю шляпу с широченными полями на подоконник.
– Спасибо.- Старик выложил на стол пятнадцатикопеечную монетку и попросил: - Дочка, принесика мне кофе.
Седа подошла к стойке.
– Дочка, ты монету забыла!...
– Ничего, отец. Позвольте вас угостить, - сказала Седа.
– Ну, что же. Да уж принеси по чашечке и для вас.
Старик говорил на диалекте западных армян.
– Вы репатриант?
– спросил я.
– Да, сынок.
– Откуда?
– Из .Франции. Из Парижа. В сорок восьмом приехал,гордо ответил он.
– Кофе двойной,- сказала Седа, поставив чашечки на стол.
– Молодец, дочка. Здесь не умеют варить кофе. Открывают кафе, а кофе никуда не годится. Будь у меня в Париже такое кафе, каким бы я вас кофе угощал.
– А кафе вам нравится?
– поинтересовался я.
– Хорошее, слов нет. Но, если хотите знать, мало их еще в городе. Вот в Париже они на каждом шагу.
– В позапрошлом году, лосле окончания института, мы с ребятами ездили в Москву.- сказал я.- Остановились в гостинице "Юность". Какая гостиница!..
– Да. что далеко ходить,- прервал меня старик.- В тысяча девятьсот шестнадцатом году, когда я был в Монте-Карло, там открыли гостиницу...- он шумно чмокнул кончики своих пальцев, сложенных щепотью.-Зачаруешься!..