– На рассвете следующего дня он должен уйти в чертоги безвестности, - сказала она тихо. «Таких ждет смерть!» - поняла я.

– И что же выбрал Витэан? Последовал ли он заветам предков?
– кажется вопрос Владычица снова обратила к Эриэль.

– Нет, - тихо ответила девушка.

– Нет!
– резко повторила Владычица.
– Нет! Он забрал тебя, единственную, кто напоминал мне о сестре, ту, кого я вырастила, как собственную дочь. Ту, которая должна была стать Владычицей Сокрытого города после моего ухода.

У меня перехватывает дыхание. О чем она? Что за ерунда?!

– Он забрал тебя, чтобы спасти свою шкуру и шкуру своего отца! Он провел тебя через горе и страдания, через огонь битв и агонию войны! Он растерзал твою душу, растоптал твое чистое сердце, заставил пожертвовать собой! Ты закрыла его от Матери Тьмы собственным телом и духом!

Эти слова были так резки, так ядовиты, что мне захотелось плакать.

– Враньё!
– голос Эсфиля прозвучал, как гром: резкий, твердый раскатистый.

Эриэль вздрогнула всем телом.

– Ты ничего не знаешь, щенок!
– бросила Владычица.
– Ты даже не знаешь, как сам появился на свет.

Я бросила тревожный взгляд на аранена. Он стоял неподвижно, не сводя глаз с Владычица.

– Думаешь, зачат в любви? Не-е-ет, - протянула она, сделав несколько шагов к Эсфилю.
– Все совсем не так!

– Твоему отцу нужна была хранительница Кауросовской рощи, потому он увел Ниэнель. Но все пошло не по его коварному плану. Ниэнель приняла тьму вместо твоего отца, Витэана, и покинула этот мир...

«Что это значит?» - Билось в моей голове.
– «Я что, умерла тогда? Но как? Как такое возможно?»

– . и тогда он под предлогом скорби пришел сюда, изображая раскаянье. Даже принес ее клинки. Горькое пение огласило Сокрытый город ночью, а утром мы поняли, что случилось страшное. Этот мерзавец украл. украл мою дочь. Мою дочь! Он увез ее силой и силой же сделал своей супругой! Вот зачем он сюда явился: любой ценой заполучить жрицу кауруса. От этого грязного союза и родился ты!

– Лжешь!
– выкрикнул Эсфиль.
– Отец никого не крал и не принуждал.

– Да?
– хищно сощурив глаза, спросила Владычица.
– А почему же тогда твоя мать умерла, ушла ко свету звезд. Она умерла от тоски! От боли, которую причинил твой отец! От ужаса, пережитого ей! Вот от чего! Твой отец - чудовище, погубивший мою дочь. И теперь я отплачу ему, уничтожив его сына. Взять его!

Стража тут же схватила Эсфиля, принц попытался вырваться, врезал одному из стражников, но их было больше. Его скрутили и потащили куда-то.

– Наставница, прошу!
– выпалила Эриэль.
– Не надо! Это слишком жестоко.

– Нет!
– вырвалось у меня.
– Пустите его! Он ни в чем не виноват! Мы пришли с миром! Нам нужна помощь!

На глаза снова навернулись слезы. Я кинулась было за стражниками, оттаскивающим Эсфиля, но еще несколько воинов преградили мне путь.

– Ниэнель, милая!
– прошептала Владычица.
– Не плачь! Я больше не позволю причинить тебе боль. Ты останешься здесь и скоро забудешь все страдания.

– Но тифлинги. Гремучее царство. там же.
– мое красноречие куда-то исчезло. Я хотела сказать так много. О том, что эльфы - дети света, они не могут бросить этот мир на растерзание тифлингам, это против самой их природы, что в Гремучем царстве столько ни в чём не повинных существ, что никакая ненависть, никакие поступки правителя не должны обрекать их на смерть. Хотела кричать, что Витэан не такой, он не мог.

– Он не мог...
– вырвалось у меня.

– Ты о Витэане?
– как-то слишком спокойно изрекла Владычица.

Через пелену слез я заметила, что на каменном полукруге остались только я, Владычица и Эриэль.

– Он не такой, - мой голос дрожал.
– Здесь какая-то ошибка. Может я и не помню своего прошлого, может не знаю, что было, но я чувствую, что Витэан ни к чему меня не принуждал, не вел ни через какие боль и страдания, и сердце мое не топтал.
– сбивчиво повторила я слова Владычицы.
– Он так бы со мной не поступил. Он. Он меня.

– Он тебя что?
– пренебрежительно вскинула бровь эльфийкая правительница.
– Любит?

Повисла нелегкая, звенящая тишина. Я бросила взгляд на Эриэль. Ее глаза отчего-то тоже были полны слез. Странно, но это меня ободрило. Хоть кто-то тут сопереживает. Мне понадобились все мои силы, чтобы выпрямить плечи и ответить.

– Да, любит.
– он не говорил мне этого, но сейчас я так чувствовала. А может дело было и в другом: я люблю Витэана и хочу, чтобы это было взаимно.